Чемберлен начал выступать в палате в первый день дебатов, 7 мая, в 15:48. Его попытки спастись никак не укрепили его положения и не разубедили тех, кому казалось, что Британия неуклонно движется к катастрофе. Напротив, все почувствовали, что Чемберлен устал и лишь защищается. Такой человек только усугублял опасное положение страны. Как вспоминал один из очевидцев, Чемберлен выглядел подавленным и огорченным[2], но сумел собрать волю в кулак и выступить – под градом обвинений, которые сыпались на него со стороны его врагов. Он хорошо знал эти фразы – ведь многие придумал сам: «Я привез вам мир!» (его чрезмерно смелое обещание прошлого года) и «Пропущенный автобус!» (так он назвал упущенную Гитлером возможность поработить всю Европу). Теперь эти фразы взрывались у его ног, словно брошенные гранаты.
Ту слабую поддержку, которую Чемберлен получил во время своего выступления, лейборист Артур Гринвуд назвал «искусственной», поскольку настроение палаты никогда еще не было столь мрачным: «Сердце его болело. Он беспокоился. Это было больше, чем тревога – это было зловещее предчувствие»[3].
Когда Чемберлен вернулся на место, слово взял консерватор, адмирал сэр Роджер Кейс. Он поднялся на трибуну в военной форме при всех регалиях (неслыханно для Палаты общин). В зале воцарилось полное молчание. Давний критик парламента, Кейс откровенно обвинил правительство в некомпетентности[4]. Он знал, о чем говорит: адмирал лично стал свидетелем неудач британской армии.
После выступил лидер оппозиционной лейбористской партии Клемент Эттли. Он не считался видным оратором, но тема явно вдохновляла его, и он откровенно высказался о неспособности правительства справиться с ситуацией: «Речь идет не только о Норвегии. Норвегия стала кульминацией множества других неудач. Народ считает, что основную ответственность за положение дел несут те, у кого за плечами практически непрерывная череда провалов. Норвегия последовала за Чехословакией и Польшей. И каждый раз мы говорим „слишком поздно“. Премьер-министр говорил о пропущенных автобусах. Но почему он не говорит о тех автобусах, которые он и его помощники пропустили с 1931 года? Они опоздали на все мирные автобусы, но успели на автобус войны. Народ видит, что люди, которые постоянно ошибались в своих оценках событий, которые считали, что Гитлер не нападет на Чехословакию, что Гитлера можно умиротворить, даже не поняли, что Гитлер собирается напасть на Норвегию»