– Что вы делаете? – мой голос взлетает на несколько октав.
– Я? Ничего, – хмыкает, окидывая меня взглядом. – Разве я что-то делаю, Я-ри-на?
То, как Марат растягивает моё имя… Боже, это явно что-то грязное и пошлое в его исполнении! Очень откровенное.
– Вы вмешиваетесь в моё личное пространство, Ма-рат. - Повторяю в его манере, но получается намного хуже. Вызывает лишь веселье у мужчины.
А в следующее мгновение он действует. Оттягивает край моей кофточки, запускает ладонь.
– Эй! Руки зачем распускать? - Ну, это не совсем правда. Он до сих пор не касается. Только создаёт иллюзию. Заставляет вздрагивать от ожидания. Да я уже сплошная нервная дрожь!
– Обыскивать тебя буду, галчонок.
Его дыхание обжигает ухо. Я почти-почти чувствую прикосновение, и это ожидание волнует ещё сильнее.
– И если я что-то найду… Придётся наказать тебя.
Моё дыхание становится прерывистым, а в груди разливается странное чувство. Волнение? Страх? Или это мерзкое ощущение от его близости? Конечно, оно! Что я ещё испытывать могу, когда этот рядом?! Я ведь его ненавижу! Поэтому ничего, кроме отвращения и осуждения, к нему и вспыхнуть не может! Вот так, да!
— Наказать? — мой голос звучит хрипло, почти шёпотом. Да что я преуменьшаю всё время?! Тело всё дрожать начинает. Потому что... Может на фиг то видео? Папа и так на меня особых надежд не возлагает. Ну сестра вместо удачного замужества (что вообще под вопросом, с таким-то бабником) работать пойдёт. Ну не такие уж и плохие перспективки, да? Вот только перед глазами тут же лицо заплаканное сестры появляется. Она то не я. Она всю жизнь именно к браку готовилась. Самостоятельность и борьба за свои права вообще не о ней. Она то как раз рада будет, чтобы вот такой, как Кафаров, её в жены взял. А после... женские клубы. Благотворительность. Спасение ростков чего-то там. Статьи. Интервью. Десять детишек. Боже, меня подташнивать начинает только оттого, что я это всё про себя перечисляю. А вот чтобы жить так... Не-не, увольте. А ведь отец... Он же в наказание меня и правда замуж выдаст. Ой, аж в пот бросило.
— У тебя же есть привычка брать чужое. Кто знает, что ещё ты стащила, — его улыбка становится шире, опаснее.
— Вы… — начинаю я, но он резко прикладывает палец к моим губам, намекает, что пора заткнуться?
— Тише, галчонок. Я ведь всё узнаю, — его шёпот вызывает чёртовы мурашки на коже. А его взгляд цепляется за каждый сантиметр моего лица. — Даже если ты ничего не скажешь.