Она быстро позвонила маме, отпросилась у нее, и, взяв вещи и ключи, они покинули гостеприимную хозяйку. Квартира Альки была рядом, но зашла она в нее не сразу и только после Любки, словно опасаясь кого-то или чего-то, что могло ее напугать.
В двухкомнатной квартире было все по-прежнему, как и три года тому назад. Простота убранства и чистота перемешивались с какой-то печалью, и полным отсутствием какой бы то ни было жизни. Любка, как могла, отвлекала подругу бесконечным щебетанием обо всех и обо всем, при этом по-деловому быстро застелила в большой комнате на диване постель, на кухне произвела ревизию. Результат неутешительный: в наличии в шкафу – одна бутылка водки и все. Она включила чайник, достала из своей сумочки пачку печенья «юбилейного», шоколадку. Этот набор давно вошел в привычку и согревал ей душу, так как Любка любила перекусы. Алька сидела ко всему безучастная, но Любке удалось ее расшевелить, и перед глазами подруги предстал следующий натюрморт: на столе лежали поломанная на кусочки шоколадка, раскрытая пачка печенья, стояли две рюмки и два бокала чая. Они уже выпили не одну рюмку водки, Любка изрядно опьянела, а Альку алкоголь не брал. Она выпила еще и еще, но бессонная ночь в поезде, дневная усталость, отсутствие нормального обеда все же сыграли свою роль: ей стало плохо, она еле успела добежать до туалета. Ей показалось, что выворачивает наизнанку, было так плохо и в то же время хорошо. Ее физическое состояние отвлекло от душевной боли, которая очень докучала уже давно, а главное – ее мучила бессонница. Но тут, как ни странно, стоило ей плюхнуться на диван, и она моментально уснула, успев сказать Любке: « Все завтра».
Алька встала рано, она не знала, как долго она спала, но голова на удивление была ясной. Рядом сопела Любка.
– Пусть поспит, – решила она, – тем более что сегодня воскресенье, и на работу ей не идти.
Любка, окончив соответствующее училище, работала в связи и заочно училась в институте на экономическом. Личностью была целеустремленной и верной подругой. Тут встала Любка, накинула халатик, вышла на кухню и остолбенела, глядя на пустую бутылку и недавнюю выпивоху.
– Да-да, мне стыдно за вчерашнее, но не помню перед кем, – засмеялась Алька.
И это при том, что у нее жуткое отвращение к алкоголю. Тут ее взгляд упал на чайную чашку, которая когда-то была любимой маминой чашкой. Странно, подумала Алька, мамина чашка жива, а мамы нет уже 3 года. Папа умер месяц тому назад, где-то на Севере. Там он сидел в тюрьме. Узнала о его смерти неделю тому назад. Воспоминания нахлынули против ее воли.