Когда маму для госпитализации выносили из квартиры, за ней и над ней летело её астральное тело, которое для меня было столь же осязаемо, как и вся другая реальность, например – сквозняк или сиденье дивана подо мною. В тот момент я чувствовала также, что мне даётся свобода и воспринимала эту свободу, как насмешку судьбы. Зачем теперь она мне была нужна?
Спасти маму, не дожившую четыре месяца до своего 80-ти летия, несмотря на все усилия врачей, не удалось. Врач – патологоанатом Областной больницы, на мой вопрос о маминой голове, которая постоянно беспокоила лечащего врача мамы, ответил, что щадит мои чувства. Из этого я сделала вывод, что при возвращении мамы из состояния клинической смерти, врачу не удалось ей вернуть самое главное, – мозг. Видимо, именно имел ввиду лечащий врач кардиологического отделения Областной больницы, когда, расспрашивая меня о маминой голове повторял: «…а сердце бьётся…».
В совпадении повторного инфаркта с днём назначенной встречи с Виктором, я увидела категорически запрещающий знак на дальнейшие какие бы, то ни было, контакты с ним. Мало того, что повторный инфаркт случился в день назначенной встречи с Виктором. В час назначенной этой встречи – у мамы наступила клиническая смерть и это несмотря на то, что встреча уже была отложена. Как только приехала первая «Скорая», я сообщила об этом Виктору. Примерно за 4 часа до предполагаемой встречи.
Чего конкретно мне было опасаться в этом случае – не знаю, но, совпадение фактической смерти мамы с днём и часом предполагаемой встречи с Виктором, не кажутся мне случайностью. За год до этих событий мне удалось устроиться на работу.
Только после смерти мамы выяснилось, как много, действительно, я потеряла бы в деньгах, выйдя на работу. Насколько менее, соответственно, материально обеспеченной была бы моя жизнь после её смерти. При этом, ни мама, ни я не знали последствий моего возможного выхода на работу. Во всяком случае, я об этом не знала абсолютно точно, а мама – не знала наверняка, иначе бы она приводила другие аргументы в пользу моего сидения дома.
На этот раз она не дала мне встретиться с мужчиной.
С мамой я жила практически всю свою жизнь и насколько я её знала, она любой ценой постаралась бы не допустить эту встречу. То, что этой любой ценой будет её собственная смерть, она вряд ли предполагала. Хотелось напугать, хотелось сорвать встречу, а затем попросить не связываться с мужчинами. Очень по-женски и очень по-матерински.