Нам нравилось наблюдать, как мир меняется день за днем, как движутся тени, как изменяются насекомые и растения. Обычно я был очень аккуратен, следил за собой и своими вещами. А вот Ло была маленьким сорванцом. Она могла шмякнуться в грязь и не ощущать никаких угрызений совести. Просто она не видела ничего плохого. Не видела зла. Она могла до крови разодрать коленки, но никогда не плакала, будто понимала, что никто не виноват в этом. А потом, конечно же, если мы не успевали вовремя вернуться, нам здорово влетало. Мы тогда еще не понимали истинного устройства человеческой жизни. Наверное, я его так и не постиг до сих пор. В отличие, причем, от Ло. Она всегда впитывала этот мир, как губка.
Мы не ходили в школу. Школа приходила к нам. Этот мир устроен справедливо для всех. Никто не обделен вниманием. Когда мне было три года к нам в дом пришел человек в очах с толстыми стеклами. Это всё, что я о нем помню. Я спрятался за шкафом в гостиной, когда мама неловко рассмеялась. Она стыдилась меня. Всегда стыдилась. И человек в очках с толстыми стеклами сказал, что я буду врачом. Человек работал в Комитете распределения должностей. Он записал что-то в своей блокноте и откланялся. С этого момента школа приходила ко мне. Учителя сменялись, мелькали, только и успевай запоминать их имена. Хорошо, что мне не досталась профессия учителя. Но профессия не так уж и важна в моем мире, не так ли?
Мне кажется, впервые по-настоящему я осознал разницу между Дубликатом и живым человеческим существом, когда понял, что действительно мне нравилось делать. Наверное, именно в такой момент каждый человек осознает свое «я».
Помню мы с Ло отправились в очередное наше «путешествие». Мы стали свидетелями того, как всего за несколько дней наше поле преобразилось: оно утопало в маленьких синих цветах. Таким же был цвет глаз у Ло и нашей мамы. Сестра тут же принялась срывать цветы, составляя из них неумелый, но от этого не менее красивый букет.
– Осторожно, Ло! Не поранься! – забеспокоился я и начал ходить за сестрой по пятам, не позволяя ей быть излишне самостоятельной.
– Отстань! – отрезала она игриво.
Я наклонился над цветком и стал рассматривать его со всех сторон. Я вдруг ощутил, что испытываю жажду. Но не физическую. Скорее, эмоциональную. И чем больше я смотрел на растение, тем больше заглушал это чувство. Я и раньше видел цветы на картинках, но в жизни они были совсем другими. В отличие от Ло, мне было страшно касаться цветов: казалось, я могу нарушить какой-то баланс мироустройства. Впрочем, это сейчас я так размышляю. Не думаю, что в тот момент я действительно думал о чем-то подобном.