Зажглось над миром дивное светило
И, разогнав остатки темноты,
Величественным светом озарило
Кавказских гор высокие хребты.
И в этот миг, над горною грядою
Блистая белоснежной головой,
В пространстве между небом и землею
Возник Казбек, суровый и немой.
Словно из миража появились горы с бликующими вершинами, уходящими в облака, будто горные великаны придвинули их к небу каменными руками. Всё это видела глазами молодого семинариста мятежная душа Йосифа. Эти книги особенно нравились Якову Георгиевичу. А Сосо нравились борцовские поединки Якова Эгнаташвили, которые устраивались в балагане у базара. Смотреть за необычайным по яркости зрелищем сбегался почти весь городок Гори. Он вместе с публикой с восторгом наблюдал технику, ловкость и силу борцов. Это что, батоно Яков как-то видел выступления молодого Темирболат Канукова, по прозвищу «Казбек-Гора». Вот это сила! Бытует мнение, что настоящим отцом Йосифа был не бедный спившийся сапожник Бесориони Джугашвили, а состоятельный красавец Яков Эгнаташвили. А, может быть, всё гораздо сложнее?
Если уверовали в рождение от Святого духа Иисуса, отцом которого был плотник Йосиф, почему аналогично не могло больше происходить на Земле? Возможно, это и было второе пришествие справедливого посланника неба… отцом которого был сапожник. В античном мире подобное уже происходило. Известного математика и геометра Пифагора считали сыном бога Аполлона и смертной женщины. Хотя, отец Пифагора был камнерезом. Наступит время и всё будет расставлено по своим местам. «Время разбрасывать камни, и время собирать камни».
Взрослея, молодой Сталин всё больше времени проводил за книжными страницами. Сама жизнь и книги становились его учителями. Учеников духовного звания охотно брали в учителя к своим детям зажиточные и состоятельные горожане, так как они славились своею ученостью и обучали почти задаром. Русским языком он владел уже сносно и даже сам пытался обучать. По просьбе матери он взялся за приятеля своего, армянина Симона, сына строителя Аршака, по-приятельски наставлять правильному великоросскому произношению и элементарной грамматике. И по-доброму смеялся, когда тот коверкал слова. Они сидели у крыльца, увитого виноградником. Солнечный луч, пробиваясь сквозь бронзовую листву, скользя по набухшей гроздье, высвечивал янтарным блеском спелую ягоду. Симон дотронулся до неё, и ягода брызнула соком.