Он перевернулся на живот, и его вытошнило.
– Ты… Тебя только что… – начала было магесса, но она совершенно не могла выговорить слово «убили», не разразившись истерикой.
– А-а-а-а-аргх, ощущение, будто я пил весь вечер… Мать-Богиня, как же хреново…
Далее последовал поток крепкой нецензурной брани. За это время Ниджи собрала мысли в кучу, и в голову ей пришла неприятная догадка. Она нервно произнесла:
– Ты… ничего не помнишь, да?
– Что значит ничего? Все я помню.
– С какого момента?
Даснор нахмурился и ответил через несколько секунд:
– Пожалуй, с середины дня… Помню, что увидел по ТВ что-то… Что-то про отель и черно-белых…
– И все?
– И все. Где я вообще?
Сердце Ниджи исполнило тройной прыжок и резко ухнуло вниз. Кажется, ей придется переписать не только последние пять минут биографии, но и полсуток.
~~~
Испугавшись, Серая Сестра проснулась. Вокруг была пустота, и не только потому, что на улице царила ночь: на глазах магессы была непроницаемая маска из расшитой бисером мягкой ткани. Но, несмотря на свою слепоту, Сестра умела видеть в бесконечности бездны, открывающейся ее внутреннему взору. Отслеживать магические линии и потоки, которые постоянно обрывались и суетились хаотическими движениями, потерянные и запутанные.
«Что-то произошло, – подумалось ей. – Кажется, кто-то вновь нарушил естественный ход времени… Но я помню о тебе, Мурасаки. Я жду. И я дождусь».
~~~
– То есть этот немощный ублюдок меня убил?
– Не называй его так.
– А как мне назвать человека, который спиздил мой амулет и пытался меня прикончить?
Ниджи горестно вздохнула:
– Теоретически да. Убил. Но…
– С ума сойти можно.
Магесса никогда не видела его таким перевозбужденным – а еще выражающимся ее фразами. Даснор довольно быстро приходил в себя, хотя его по-прежнему потряхивало. Он сидел в гостиной, укутанный в плед, и пил крепкий кофе. Эта картина могла быть довольно милой и уютной, если бы не предшествующие обстоятельства.
Ниджи тоже колотило, но она старалась держаться изо всех сил. Внутренний огонь пропал, словно его не было, кожа стала такой, как прежде. Все еще находясь в шоке от случившегося, она мучилась одним вопросом. Нетрудно было догадаться, в чем заключалась сила амулета, который раньше принадлежал Даснору и с которым теперь сбежал Рэм. Ниджи понимала, что сейчас не лучшее время для расспросов, но если она не узнает правду, то рискует скончаться на месте от переизбытка чувств: