Такие мысли приходили мне на ум, когда я слушал, изредка кивая, Якуба. А он уже тогда начал мне рассказывать нехитрую историю своей жизни. Я, слушая его, вдруг неожиданно для себя понял, что, как только явится Горпына, я ее детально расспрошу обо всем. Вот только Горпына с казаками явилась только лишь к вечеру второго дня. Была она молчалива и спокойна, но, судя по взгляду, я понял, что поход удался. Казаки, сопровождавшие Горпыну, все, как один, тоже были вполне удовлетворены походом. Их глаза весело блестели, а в усах пряталась усмешка. Остап, глядя на меня, выразил тогда общее мнение: «Хатынка, что надо. Далековато от здешних мест, но зато ее просто так не найти. Да и не один жить будешь…».
Остап усмехался. Я молчал, предчувствуя подковырку. Не стал я тогда расспрашивать что да к чему, дождался утра. Утром за меня взялась Горпына. Взглянув на меня сурово, слегка нахмурила брови, еле заметно закусила губу, уперла руки в боки и в приказном порядке сообщила:
– Хватит прохлаждаться. С сегодняшнего дня берешься за себя и лечишься. Травы я уже заварила. Остальное – твое дело. Сбор из двенадцати трав. Он придает силу и стабилизирует состояние, выводит застоявшиеся вещества и грязь из организма. И попробуй мне только не пить. Сама проверю.
Минут через пять все на том же столике на веранде передо мной появился дымящийся травный настой в кувшинчике. Настой был прикрыт крышкой, чтобы настоялся. Горпына еще сверху его укутала полотенцем, а сама села напротив меня. Так какое-то время друг напротив друга мы и сидели, поглядывая поверх кувшина. Я молчал, Горпына также первой пока беседу не начинала, предоставляя это сделать мне.
– Как поход? Кого видели, где были?
– Место тебе готовили. Братьям твоим понравилось. Остап сказал, что и сам бы здесь жил. Места, говорит, чистые, дикие, холмистые, лес и лес, рядом Славута…
– Вещи теплые, дрова, еда есть?
– За это не волнуйся. Все заготовим, чего нет.
– Я так понимаю, что в одиночестве время коротать не буду…
– Я буду к тебе приходить, а на месте помощница моя живет с мужем. Дети у них.
– И не боятся одни в глухомани жить?
– Да не лесных жителей надо бояться, а людей с недобрыми мыслями. Тебе ли не знать.
Я только лишь вздохнул, вспоминая былое.
– Остап с тобой хочет остаться.
– У него семья, дети. Пусть к ним отправляется, с ними и зимует в Чигирине.