«Что за красавец, черт побери, – подумал переводчик, поглядывая на дрожавшее в зеркале отражение белого породистого лица. – И умеет подать себя. А парень пошел не в него».
Действительно, юноша нисколько не походил на своего отца, может быть из-за нездорового вида и крайней худобы. От природы он был смугл, и кожа на лице отдавала желтизной, обтягивая скулы. Ввалившиеся темно-карие глаза глядели перед собой с черной тоской измученной птицы.
Красный свет загорелся неожиданно, и переводчик рывком надавил на тормоз, чтобы вовремя остановиться, а водитель обернулся, поглядывая в боковое зеркало.
– Архитектура, конечно, еще хранит на себе штамп ускоренного построения коммунизма в одной данной стране. Вот, пожалуйста: «хрущевки», дома в стиле соцобщежития и соцэкономики. Но город растет. Строятся современные отел и деловые здания. Одно из них мы сейчас проезжаем. В проекте участвовала голландская компания.
Переводчик замолчал. Ему стало скучно и неуютно. День оказался для него тяжелый. Он наблюдал за тенями молодой листвы, пляшущими по ветровому стеклу и прислушивался к толчкам крови в висках. Головную боль он принял, как логическое завершение длинно цепи неприятностей.
Профессор открыл глаза и, скучая, смотрел в ветровое стекло.
– Господи, хоть бы этот турок сумел помочь нам! – воскликнула молодая рыжеволосая женщина, прижимая к себе сумочку и сверток в белом целлофановом пакете с рекламой «Мальборо». – Такси, такси, – она помахала рукой, выбегая на проезжую часть. – Идем, Игорь, скорее. До института психиатрии довезете, водитель?
– Садитесь, – водитель небрежно кивнул, опираясь обеими руками на руль.
Пассажиры тем временем устраивались на заднем сидении. Мужчина держал на руках одетого в глухой вязанный комбинезон из голубой шерсти ребенка лет двух по виду. Ребенок пыхтел и выгибал спину, упираясь головой в грудь мужчины. Женщина села рядом и посадила ребенка себе на колени.
Машина тронулась. Ребенок завизжал высоким неприятным голосом, словно на полной скорости нажали на неисправный тормоз.
– Тише, Валечка, Тише. Смотри, собачка. Машинка едет.
Ребенок не переставал визжать.
Водитель взглянул в зеркало заднего обзора и был неприятно поражен выражением лица ребенка. Мальчик был олигофреном.
– Хуже всего, когда маленькие дети болеют, – только и сказал он, вздыхая.