– Я-то? Василису Прекрасную пришел выручать.
– Ты? – молодец с мечом оглядел Петровича с сомнением. – Уж если я не могу никак ее вызволить, то где уж ты! Равные мы по силе со Змеем-то. Не можем друг дружку одолеть никак. Вот прилегли отдохнуть и по-новой.
– Иван, ты с кем там? Чего галдите-то? – из высокой травы поднялась голова Змея Горыныча и мутный с просонья глаз уставился на Петра Петровича.
– Глянь, Змей, он биться с тобой пришел, – молодец ткнул пальцем в Петровича и заржал, уронив меч.
– Биться? – Горыныч выдохнул жидкую струйку пламени и пиджак задымился на плечах у Петра Петровича. – Ты на себя когда в зеркало-то смотрел?
– Сегодня утром, когда брился, – ответил Петрович.
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Змей и из ушей у него повалил черный дым. – Я забыл добавить, что смотрел ты в последний раз. Ха-ха-ха!
От смеха Змей сложился пополам, схватился лапами за живот и стал кататься по земле. Отсмеявшись, вновь глянул на Петровича и начал хохотать снова, судорожно дрыгая лапами в воздухе. – Ой, не могу! Все! Твоя взяла! Умру от смеха!
Петр Петрович обошел продолжавших хохотать Змея с молодцем и направился к холму, в котором виднелась дыра. Там он достал из сумки фонарь и вошел в пещеру.
– Да-да, уже здесь, – говорила Василиса Прекрасная в сотовый телефон, который держала картинно оттопырив мизинец. – Ну, смотри, Кащей, в последний раз!