– Тормози, – произнес я, когда мы встали перед ними.
Рамир дал по тормозам так, что прозвучал свист. Я ожидал, что последует удар нам в зад, но этого не произошло. «Жигули» свернули на обочину. Мы остановились неподалеку.
Без каких-либо слов мы с братом вышли из тачки, направляясь к старому металлу, из которого вылез рыжий паренек с полными щеками. За его тачкой остановился зверь Яна.
– Гырцони? – с противным заиканием проговорил рыжеволосый.
– У тебя то, что принадлежит мне, – прорычал я, перекрикивая шум проезжавших мимо машин, – и я пришел это вернуть.
Я остановился в двух шагах от пухляка. Мои глаза метнулись к Мире, что с распахнутыми глазами уставилась на нас из машины. Она находилась в замешательстве.
– Я вас не понимаю. Что вам нужно?
– Она, – кивнул я на свою птичку, – она моя.
Парень обернулся на Миру, и я сделал выпад вперед, но сдержался, чтобы не накинуться на бедолагу. Меня взбесило то, что этот придурок смотрел на нее, но нельзя устраивать сцену перед моей голубкой. Мои руки сжались в кулак.
Терпение, Тагар. Она стоит этого.
– Вам нужна моя машина?
– Я убью его сейчас, брат.
Нетерпеливый блеск в глазах Рамира я знал слишком хорошо. Он двинулся на парня, но я махнул рукой, удержав его на месте.
– Не при ней, – тихо произнес я.
Он закатил глаза, но отступил.
– Свое корыто оставь себе. Мне нужна девушка.
– Мирка что ли?
Мои мышцы напряглись. Я больше не мог выносить этого придурка. Он оказался последним тупицей без инстинкта самосохранения. Рамир подробно ему пояснит, как стоит обращаться к моей возлюбленной, а пока я вытащу наконец-то свою драгоценность из этого дерьма.
Приблизившись к «Жигулям», я заметил, как Мира резко закрыла дверь на замок, а затем, вспомнив, что в машине четыре двери, быстро добралась и до них. Меня это умилило. Я мог бы с легкость разбить окно и вытащить ее оттуда, но предпочел постучаться.
– Выходи, – стукнул я пальцем по окну.
Мира посмотрела на меня с недоверчивым выражением лица и помотала головой, как вчера вечером.
– Птичка, я же все равно вытащу тебя оттуда, но будет лучше, если ты сама выйдешь.
– Я не выйду, – подала она голос.
Каким же он оказался приятным. Я готов целыми днями слушать его, а больше всего мне хотелось вырвать из нее свое имя в порыве страсти. Это будет волшебно.
– Мира, голубка моя, – протянул я, потонув в ее глазах, – пожалуйста, выйди.