Дядя учил, что с бешеной собакой фокус бесстрашия не пройдёт. Её не напугает ни сила, ни слабость. Бешенство застилает глаза и разум отходит на второй план. Спастись поможет только бегство. Но сейчас перед оборотнем стояли не бешеные собаки, а трое детей, которые хотели показать новенькому, кто здесь главный.
– Не трогай наши кровати, дикий урод, – пискнул третий из компании, и только сейчас оборотень понял, что это девочка с коротко стриженными волосами, одетая в драные и потёртые шорты и выцветшую рубашку.
– Да! А то мы тебе зубы сломаем, тогда не сможешь кусаться. – Бахвалились остальные двое. Они подловили новенького на обманном выпаде, из-за которого оборотень вжался в угол и приготовился бежать, и заржали. Продолжая смеяться и оскорблять мальчика, троица ушла.
Через наполовину заколоченные окна доносились визг и смех со двора. Дети играли и бесились. Человеческие дети. Оборотень боялся идти к ним, но дядя учил, оказавшись в новом месте сразу же обследовать его и оценить ситуацию. Сглотнув и помявшись ещё немного возле коек, среди которых была одна двухъярусная кроватка, он всё же побрёл во двор. Спальное место он найдёт вечером, или соорудит своё собственное.
Из спальни вела дверь в коридор и ещё две запертые. На больших воротах, через которые его внесли мужчины, висел замок. Оборотень пошёл вдоль забора – на удивление высокого и прочного, в гораздо лучшем состоянии, чем стены дома. Странные всё же люди, дом – развалюха, но зато забор до небес, мысленно сетовал мальчик. Спереди дома валялась пара разломанных бочек, сбоку забор был ниже, но за ним земля резко уходила вниз, в овраг. Если туда упасть – костей не соберёшь. Позади приюта располагался двор – маленький, еле вмещавший всех детей.
На каменистой земле двора почти не росла трава, вытоптанная ногами детей, в лучшем случае сорняки вились вдоль забора. Со двора вела калитка в сад, где земля позволяла вырастить съедобные культуры и плодоносные деревья, но сейчас она была заперта. Оборотень вытягивал шею и привставал на цыпочки, желая разглядеть что там, но не смог.
Дети вокруг орали, переговаривались, визжали и смеялись. Сбоку на сделанных из половины бочки и доски качелях качались двое больших ребят. В другом углу, рядом со скудной порослью осоки и одуванчиков, несколько маленьких девочек играли в сделанных из травы кукол, за ними наблюдала пара мальчишек и порывалась подойти и порвать игрушки. Посреди двора гоняли наполненный песком мячик ребята и девчонки чуть постарше оборотня. От них новенький решил держаться подальше – дети с силой молотили по мячу, отчего он приобрёл форму сушёного чернослива.