Я не хотела брать комплект с изумрудами, но Стас настоял. Я была в странном состоянии – часть произносимых им слов не слышала, другая часть до меня не доходила. Мне было физически плохо. Я предполагала, что наши отношения когда-нибудь закончатся – раз они до сих пор не привели к браку, но я не предполагала, что так. Я не думала, что он когда-то приедет ко мне объявлять о своей скорой женитьбе.
– Уходи, Стас, – выдавила я из себя. – Пожалуйста, уходи.
– Полина, может, через год, даже через полгода или пару месяцев…
– Нет. Не звони мне больше.
– Я понимаю, что сейчас ты на меня обижена, но…
Я встала, прошла к входной двери и распахнула ее настежь, скрестила руки на груди и посмотрела на Стаса. Хорошо хоть не разревелась. Научили меня в фирме держать лицо при любых обстоятельствах!
– Я все-таки буду звонить, – сказал Стас и ушел. Комплект остался у меня.
Конечно, я поревела, потом выпила коньячку и, к своему удивлению, довольно быстро заснула.
Утром меня к себе в кабинет позвал мамин муж, который у нас в фирме возглавляет детективное направление по России. Мы с ним тоже познакомились в Швейцарии, как и со Стасом, и с Катериной Урюпиной, и с друзьями Стаса, и с подругами Катерины, и с младшим Швайнштайгером, возглавляющим теперь адвокатскую контору «Швайнштайгер и сыновья», и русским ушлым адвокатом, возглавляющим представительство швейцарской адвокатской конторы в России.
После окончания языковых курсов я прожила в Швейцарии еще полгода – стажировалась в адвокатской конторе, чтобы в дальнейшем трудиться в ее представительстве в России. Швайнштайгеру был нужен человек с русским языком, также знающий еще как минимум английский и немецкий. Французский стал милым дополнением. Моего швейцарского начальника совершенно не волновало, что мне на момент начала работы на него едва исполнилось восемнадцать лет, что у меня нет никаких дипломов, кроме свидетельства о прохождении годичного языкового курса в языковой лаборатории, что я – миниатюрная блондинка ростом всего сто пятьдесят девять сантиметров.