– Кансукэ! – снова окликну его Харунобу.
– Разумеется, знаю господин. – монотонно отозвался Кансукэ. – Там Этиго, а за ней море.
– Значит, мы скоро увидим море? – весело заключил Харунобу. – Почему ты такой мрачный? – господин подошёл к калеке и тоже хлопнул его по плечу. – Тебя, что-то тревожит?
– Мураками. – коротко отозвался Кансукэ.
– Но он повержен!
– Но не убит.
– Кансукэ прав господин. – поддержал Юкитака. – Его предали вассалы, но есть ещё родственники на севере.
– Кто они? – спросил Харунобу с пренебрежением.
– Таканаши из Ииямы. – ответил Кансукэ, переведя свой взгляд на господина. – А у Таканаши, есть родство с Нагао, которые сейчас управляют в Этиго. Так, что я не думаю, что Мураками успокоиться и вот так просто сдастся.
– И что? Эти Нагао так сильны? – насмешливо возмутился Харунобу.
– Пока я ведаю только слухами. – Кансукэ опустил единственный глаз, не смея взглянуть на господина. Обычно, он знал все ответы на любые вопросы.
– И что говорит молва? – Харунобу не расстроился неточному ответу своего вассала, он вообще редко находился в унынии.
– А говорит она вот, что, – приготовился пояснить Кансукэ. – глава клана Нагао Кагэтора, к семнадцати годам возглавил свой клан, а к девятнадцати уже объединил всю провинцию. Помимо этого, бывшие сюго Уэсуги сложили с себя все полномочия управленцев и передали власть в руки Кагэторе, не имея с ним не каких родственных связей. К тому же я слышал, будто этот Кагэтора блестящий полководец, воин, да ещё и является посланником самого Бисямон-тэна. – Кансукэ взглянул на господина, ожидая его реакции. – Пока, – это всё.
– Вот как, Бисямон-тэна значит? – Харунобу задумчиво прищурил правый глаз и разгладил усы. – Что ж, раз в Этиго есть посланник бога войны, то у нас есть само порождение Дзигоку! Правда ведь, Кансукэ? – расхохотался Харунобу, снова хлопнув калеку по плечу. Тот, сею шутку на свой счёт, оценил лишь недовольной ухмылкой. Но, Харунобу вдруг посерьёзнел. – В любом случае, узнайте всё: куда направился Мураками, поможет ли ему Таканаши, и кто на самом деле этот Нагао Кагэтора!
Господин развернулся, чтобы уйти с балкона, но осёкся, увидев, как на тэнсю воздвигают его личное знамя, – на красном поле чёрный ромб поделённый на четыре части. Подул сильный северный ветер и знамя накренилось на южную сторону.