Воин тут же удалился исполнять поручение, а юный Хондзё продолжил наблюдать за передвижением незваных гостей. Он не совсем понимал, что хотят от него эти двое, ведь он был в своём праве, истинный наследник клана. Возможно, они не собираются мириться со смертью Огавы и хотят отомстить, или же решили подмять нового союзника под себя, ввиду его неопытности и юности.
– Что ж, посмотрим. – сам себе, задумчиво произнёс Шигэнага
* * *
Аюкава, ровно, как и Иробэ, не пожелали отправляться в замок Хондзё в одиночку. Но юный хозяин замка, после двух часов переговоров, с помощью посыльных, изменил своё решение и решил встретить гостей у главных ворот замка. Переговоры, должны были состояться на деревянном мосту перекинутому через глубокий и широкий ров, прямо посередине. Аюкава и Иробэ восседали на складных стульчиках, устланных звериными шкурами. Рядом с ними, по обе стороны, стояли верные самураи, готовые в любой момент прикрыть своих хозяев. Эта встреча была не менее рискованной, чем, если бы они вдвоём отправились в замок, ведь со стен их свободно могли утыкать стрелами лучники Хондзё. Причём, почти в упор. Но, здесь, в случае недобрых намерений юного хозяина замка, у старых вояк был шанс спастись. Маленький, но он был.
Шигэнага появился после того, как его гости благополучно устроились под прицелами его лучников. Юный Хондзё вышел в доспехах и при оружии. Разве что голову его прикрывал не шлем, а узкая полоска хатимаки с нашитой металлической пластиной. Сопровождало его семь человек, тоже в полном вооружении. Хондзё и гости поклонились друг другу и снова уселись на свои стулья.
– И так, что вы хотите? – Шигэнага лукаво ухмыльнулся. – Только не говорите, что прибыли засвидетельствовать своё почтение, в сопровождении вооружённой армии, в это даже не поверила бы моя лошадь.
– Да он издевается! – разъярённо выкрикнул Аюкава и посмотрел на Иробэ.
Кацунага, в свои пятьдесят восемь, перестал взрываться по всяким пустякам и стал более сдержанным и рассудительным. Тем более, если его провоцирует какой-то юнец, едва оторвавшийся от кормящей его груди. Он спокойно, не отрывая глаз, изучающе смотрел на Шигэнагу из-под густых бровей. Иробэ напоминал гору, вершину которой изрядно усыпало снежной сединой. Его густая борода падала на нагрудный панцирь, а плечи были широко расставлены, показывая свою непоколебимость. Он молчал.