А впереди нас ждала все та же тропическая местность. Вернее, «такой же» я мог ее назвать лишь поначалу. После вхождения в Манамо цвет воды быстро окрасился в зеленовато-болотный. Река была широкой и быстротечной, но матросы все равно опасались, что мы вот-вот сядем на мель. Однако у меня не было причин не доверять Нэхуэлю, а согласно его координатам, путь еще оставался долгим.
На корабле мне подравняли волосы – за последние две недели они успели разрастись так, как это заняло бы в реале добрых три месяца. А вот бриться я решил временно перестать – хватает мне бритья в реальном мире, так пусть хотя бы здесь отращу бороду, насколько это будет возможно.
Скорость «Рапиры» заметно снизилась – бриг шел против течения, к тому же, мы то и дело сверялись с картой, дабы не спутаться на многочисленных развилках и поворотах. Шум местных птиц и животных усилился многократно. По деревьям, свисающих к воде, ползали не только обезьяны и другие звери, но и змеи. Обилие мух и комаров просто поражало. Я пришел к выводу, что лучше держаться подальше от берегов.
Вода, впрочем, тоже не внушала доверия. Как минимум потому, что мы неоднократно встречали крокодилов. А местные рыбы напоминали не то пираний, не то других уродливых существ. На ночь мы бросили якорь в небольшой заводи, но и это не принесло спокойствия. Пока большая часть команды находилась в реале, вахтенные испытали на своих шкурах всю ярость местных индейцев. Копья, стрелы, дротики из духовых трубок. Дикари издавали такие звуки, что ночная вахта чуть ли не сделала логаут со страху – и тогда, возможно, с кораблем пришлось бы попрощаться. Впрочем, местные индейцы не были игроками, а значит, «Рапира» осталась бы доступной для респауна.
Я узнал, что еще в мое отсутствие наш квартирмейстер Лилит получила прозвище ходячей энциклопедии. И теперь она подтверждала его каждые полмили.
– Крокодил! Крокодил, чтоб меня!
– Это не крокодил, неуч, – отвечала она матросу. – Это ящерица такая. В этих водах они достигают длины до метра. А вот там – действительно крокодилы. Точнее, кайманы.
Среди гущи мангров лежали уродливые бугристые существа, которых я поначалу принял за бревна. Кайманы лежали неподвижно в ожидании добычи – некоторые даже с открытыми ртами. По голове одного из них бегал попугайчик и что-то клевал. Время от времени кайманы издавали протяжное «хмм», которое можно было принять за человеческое.