– Думаю, проникну к нему ночью. – А ночь уже вот-вот была готова спуститься на Карибы. – Далеко до плантаций?
– Две мили к северу. Но дальше вы не пройдете. Ни скрытно, ни с боем. У испанцев там огромная крепость и тысяча солдат гарнизона. А вас, как я вижу, не насчитать и сотни.
– Спасибо за предупреждение, но мы все-таки попробуем, – буркнул я. В самом деле, почему какой-то «местный житель» будет рассказывать, что у меня получится, а что – нет?
– Ну, зря вы! Во всяком случае, когда вернетесь, буду рад потолковать по-серьезному. Мы живем вон на той горе, с наветренной стороны. Сегодня ночью там зажгут факелы, заходите.
Мароны ушли, презрительно поглядывая в нашу сторону. Кажется, все они были игроками, а не неписями. И я не мог до конца понять, к лучшему это или нет.
Мы шли дальше.
Мы достигли плантаций, когда опустилась тьма. Ряды сахарного тростника уходили вдаль, пока не обрывались двумя деревянными домами и смотровой вышкой. На ночном небе не было видно луны, а звезды горели пока тускло. Я решил, что темное время суток нам благоприятствует.
Опыт ведения войны с испанцами на Саоне подсказывал, что пытаться вычистить с острова абсолютно всех врагов – занятие неблагодарное. Да и зачем разжигать конфликт, если меня интересует весьма конкретный Мигель Маркес? Доберемся до форта, а там будем действовать по ситуации.
– Тушим факелы. Разделимся, чтобы не привлекать внимания, – заговорил я. – Адриан, возьми людей и ступай по правой дороге. Не шумим, внимания не привлекаем. Если заметят – постараемся прикинуться местными, глядишь, в темноте и не заметят. Сильно сомневаюсь, что сторожить тростник, грядки и загоны для кур будут живые игроки. А рядовые неписи здесь могут быть тупыми, как пробки. Сейчас наша цель – отыскать форт.
Мы осторожно шли вдоль рядов сахарного тростника. Вышка пустовала, ни рабов, ни надзирателей нигде не было видно. Даже в домах не горел свет, когда мы приблизились. Адриан со своими людьми тоже дошел в целости и сохранности и вскоре вновь примкнул к нам.
Дальше дорога уходила вверх, меж двух небольших гор. И только там появились первые признаки жизни. Впереди стоял частокол с закрытыми деревянными воротами. Где-то далеко за ними мычала корова. Обогнуть это место, не пересекая полисад, не представлялось возможным – по краям выступали неприступные горы.