- Что это было? – шепчу непонимающе, когда парень отходит.
Резник придвигается ко мне и с ухмылкой объясняет:
- Это называется автограф. У меня попросили автограф. Такое случается, знаешь? Судя по всему, ты действительно не интересуешься одноклассниками.
- Ты… в школе у вас с друзьями была группа. Ты играл на гитаре и пел…
- Всё ещё играем, - кивает он. – Теперь группа называется «Анатомия кошмара». Металкор и маткор[1].
Наступила моя очередь кивать, хотя я не поняла значение последних слов. Помню их выступления на школьных концертах – громкие, диссонансные, с криком и скрежетом. При этом многие фанатели, а уж девчонки… да и сейчас, судя по всему, дела идут отлично, раз уж Резника узнали в кафе. Получается, Успенская пожертвовала шансом соблазнить Лиознова ради внимания звезды какой-то там музыки.
- Вы популярны?
Смутно помню, как мама рассказывала что-то о популярной группе из нашей школы. Я не интересуюсь музыкой, так, немного слушаю попсу.
- Не так, чтобы ураган, но немного штормит, - подмигивает он.
- Основательно так штормит, раз тебя узнают и просят автографы, да и Успенская чуть трусики не уронила от одного твоего взгляда. Не только трусики, а всю карьеру выбросила в сугроб! – усмехнувшись, я тут же смущаюсь своей грубости.
Приподняв бровь, Резник наклоняется ближе ко мне.
- Если честно, то дело в рекламе, - доверительно шепчет, почти касаясь моей щеки. - Ты телевизор смотришь?
- Нет.
- Вообще?
- Вообще.
- Это заметно. Мы с ребятами снялись в рекламе многоэтажных домов со звуконепроницаемыми стенами.
- Вы играете в одной из квартир, а соседям не слышно? – озвучиваю догадку.
- Ага, очень забавно получилось. Реклама выиграла кучу призов, и нас теперь повсюду узнают, уже несколько месяцев держимся в топе. А меня… ну, я же солист. Играю на гитаре, пою, да и песни пишу. Вот такие дела. Помнишь, я подрабатывал в магазине музыкальных инструментов? Я его купил, и теперь все гитары мои. – Резник снова подмигивает, продолжая пристально меня разглядывать.
Внезапно его лицо темнеет.
- Ты не помнишь про магазин, да, Ника? Вообще ничего обо мне не помнишь?
- Почему же, помню, - отвечаю чуть хрипло, сражаясь с непонятным чувством неловкости. Жутко хочется сбежать домой, подальше от бывшего одноклассника.
Резник ухмыляется, но в этой ухмылке только досада и ни капли веселья.