Впереди за кустами мелькнули черные мантии, и Айлин встрепенулась. Встречаться с другими адептами ей совсем не хотелось! Наверное, следует вернуться на уроки?
Но она не успела даже сойти с места, как из-за кустов вынырнул взлохмаченный Саймон.
– Ага! – торжествующе протянул он. – Я же говорил, что она здесь! Ревенгар! Нам сейчас такое рассказали, а ты все пропустила!
Он выбрался на поляну, за ним шагнул Дарра, очень бледный и тоже растрепанный. Немыслимо! Пусть даже в его случае растрепанность заключалась в том, что шейный платок из фиолетового шелка немного сбился набок. За Даррой показались и прочие Вороны, взволнованные и запыхавшиеся.
– Что я пропустила? – осторожно уточнила Айлин.
– Порталы в Запределье! – выдохнул Саймон, горя глазами, а Дарра едва заметно поморщился. – Лорд-канцлер прислал извещение Дарре…
– А еще появились мародеры и начались пожары, – машинально повторила Айлин слова Белого магистра и вздрогнула, поймав обиженно-недоумевающий взгляд Саймона.
– Эй, так нечестно! Откуда ты знаешь?!
Айлин прикусила губу, скользнула взглядом по лицам названых братьев. Дарра встревожен, Галлахер и Кэдоган смотрят с любопытством, Сэвендиш хмурится, Драммонд переводит взгляд с нее на Саймона, с Саймона – на Дарру…
– Я… мне сказал милорд магистр Роверстан, – выдавила Айлин.
– Магистр Роверстан? – переспросил Саймон, глядя на нее с подозрением, и тут же бросил быстрый взгляд на Дарру. И Драммонд тоже взглянул на Дарру, нахмурился и посмотрел на Айлин с неприязнью… Что это с ними? – С какой это радости он с тобой так разоткровенничался? Ты же некромантка, а не разумница!
– Саймон, ты бестактен, – тяжело уронил Дарра и побледнел еще сильнее.
Его тонкие губы почти побелели, но серые глаза смотрели на Айлин твердо и прямо, так что под их взглядом ей стало непереносимо стыдно. Она впервые поняла, что до самого лета ей придется таиться от самых близких, чтобы не нарушить данное магистру слово. И неизвестно, простят ли ей это Вороны… а Дарра продолжил:
– У милорда Роверстана безусловно были веские причины. Если тебе неизвестно, магистр дружен с почтенной тетушкой милой Айлин, и вполне естественно, что он счел необходимым позаботиться о ее племяннице.
– А ты зануда! – возмутился Саймон. – Бестактен да бестактен, только это от тебя и слышу! Когда я умру от твоего занудства, прикажу, чтобы на моем надгробье высекли: «Это Саймон, он был бестактен»!