- Дальше?
- Дальше я понял, что в игру вступила
имперская безопасность, и решил предпринять некоторые шаги для
спасения своей жизни и ценного прибора. Остальное вы знаете.
Поверьте, я искренен, господин капитан!
- Как ни странно, верю, - поморщился
особист. – Как седалище подгорать стало, так и рванул, куда
подальше…
- Простите, - захлопал глазами
абверовец. – Не совсем понимаю. Что такое sedalishe?
- Не важно, - отрезал тот,
переглянувшись с Лехой и Бергом. – Ну?
- Не густо, - пожал плечами
спецназовец. – Попробую, конечно, пробить по названию подразделения
и имени командира, но ничего не обещаю. Критично мало информации.
Хотя все записи радиообмена за сутки чип записал, возможно, поиск
по массиву что-то и даст. Сейчас займусь.
- Добро. Все, фриц, отдыхай пока.
Завтра поглядим, что да как.
С помощью Степанова поднимаясь с
земли, майор неожиданно спросил:
- Разрешите вопрос, господин
капитан?
- Чего тебе еще? – дернул щекой
Батищев. – Говори?
- Этот боец… я правильно понял, что
его зовут Берг? Йохан Берг, я слышал, как вы его называли? Он
немец?
Ответил контрразведчик с трудом
скрываемым удовольствием:
- Еще какой немец, таких еще
поискать! Чистокровный, можно сказать!
- И он сражается за вас? – мысленно
выругав себя за то, что определенно подставляется, не сдержался
Ланге.
- Сражается, - согласился Иван
Михайлович. – И отлично сражается! Видал бы ты, как он ваши танки
жег – любо-дорого поглядеть! Ни одного промаха. Вот такие дела.
- И…
- И все! – отрезал Алексей, легонько
подталкивая пленного в спину. – Нихт ферштейн, гитлер капут, зир
гут, берлиненштрассе. Двигай, давай, ужин остывает. Да и баиньки
пора.
И уже уходя, смерил Батищева
выразительным взглядом: «мол, ну и на хрена»?
Контрразведчик же расплылся в
широкой, на все тридцать два давно не чищенных зуба, улыбке…
****
От несения ночной караульной службы
«местных аборигенов», к числу которых как-то незаметно отнесли не
только Батищева с летуном, но и Леху с Савушкиной, освободили.
Спецназовцы, как ни крути, были лучше подготовлены и физически, и,
что особо важно, технически. Степанов, собственно, и не спорил,
прекрасно понимая, что так будет лучше. Во всех смыслах. Да и
умаялся он за эти дни неслабо, честно говоря. Одно, пусть и
недолгое, пребывание в плену и ранение чего стоило.