«Разоблачения обычно исходят от обиженного».
Если в самом скупом виде память о человеке остается на кладбищенской фотографии и табличке с надписью, когда он родился и умер, то в более удобном и полном виде сведения о прошлом хранятся в архиве. Там нет ни могильных крестов, ни пропитанной увяданием земли, ни скорбных родственников возле памятников и крестов, там нет ни мороза, ни жары, ни снега, ни дождя, поскольку архивное дело процветает в защищенном от капризов природы помещении, среди стеллажей, заполненных бумагами, и ведут его не дедки в телогрейках, предлагающие места для захоронений, а спокойные женщины, от которых впору ожидать чашку чая.
Много лет понадобилось Алику, чтобы понять, что интереснее архивных документов нет источника информации. Архив честен и не хитрит, представляя себя лучше, как это делает интервьюируемый, не скрывает компрометирующие тайны, как чиновник, не отвлекает мнениями, объяснениями и мишурой, сопровождающей любое событие. Он не назойлив и терпелив, он сух и скуп, но предоставляет возможность изведать экстракт истории, чтобы далее по вкусу добавить в него воду, и он лучше людей, предоставляющих обвиняющую информацию, поскольку не требует обязательств.
В архиве осталось все, что не проскользнуло бесследно сквозь сито бытия, что оживило интерес секретаря или протоколиста настолько, что заставило быстро шевелить ручкой, что не затерялось в урнах, стоящих возле столов руководителей, и не исчезло в огне пожаров.