– В милицию бы тебя, супчик, – мечтательно произнесла фельдшерица с шахтного медпункта. Она была зла. Обычно она без устали трещала на весь автобсус, высыпая на уставших людей ворох сведений, почерпнутых из медицинских справочников.
– Кто сказал? А-а-а! Вы-ы студентики-химики, брысь. Тьфу. Химичите. Знаю, таких, бывало глазом моргну, уже в машине. Го-го-го: Тьфу. Не пищи, знаю, говорю, таких. Слушай мою историю. Кто меня не знает – узнает Петьку Клячкина. Двоих побил. Сунули восемь лет. Подфартило, под амнистию попал. А потом дружки подвели. Еще – три года… Тайга. Овчарок голыми руками душил…
– Молчать! Тьфу! Кому говорю. Бот сидение, все видите и слышите. Ставлю пальцем точку. Кто сотрет – покойник! Я, значит, держу верхушку… Сотрешь ты- твоя верхушка!
– Ты, что разбубнился, хам? Сил нет терпеть больше, – вдруг раздался тихий голос белобрысой кондукторши. – Ну-ка, давай на билет. В прошлые раз не заплатил, катался, пока дружки не выволокли.
– Что, да я тебя, вобла. Сомну, подшибу подставки, Ишь, краля. Знаем таких. Начальник в кабинет вызовет и план готов, с премией. Ого-о-го!
– А, ты, еще и семечек нагрыз, хулиган и платить не хочешь. Миша давай-ка в милицию, быстро протрезвеет.
– Что-о-о? Граждане, это не это, не по-нашему. Дорогуша, голубчик! Да, я возьму. Мы с тобой, Маруся, тьфу, завербуемся на Север, «Волгу» зашибем. На руках тебя понесу, как куколку. – Бросай работу. Дай, билетик.
– Заметай, на веник.
– Да, что ты, Сонюшка, тебя давно признал, как можно? Не позволю при честном народе.
– Миша, вези.
– Да, я мигом, руки трясутся. Раз и в ведерко. Чистенько, как в стакашке… Наврал, наврал и про кабинет, и про премию, и про тюрьму с овчарками, и в тюрьме не был, все больше по 15 суток отбывал.
– Точку сотри, дурак, мажешь тут грязными руками.
– Это мы быстро, твоя верхушка, золотце, твоя. Ишь, смеются, не уважаете, не стыдно вам, детей имею малых…
Выходя из дома в весьма хорошем настроении, я след в след попал в компанию Вальтезы, возвращающейся с работы.
– Моего не видел? – спросила она меня первым делом.
– Игорька, что ли, – обрадовался я, вспомнив ее выпивающего супруга.
Вальтезу, как говорится, из десятка не выкинешь, а кто устоит перед красотой, и меня понесло: «Где ж ему быть, наверное, на рыбалке, запаслись со свояком удочками, червяков накопали…, конечно, и с собой прихватили пару бутылок (и я выразительно пощелкал пальцами по горлу в районе кадыка),… удочки, значит, закинули. Выпили. Мало показалось. Рыбалкой в основном Игорек занимался, а свояк за самогонкой подался, к Серафиме… у ней знатная «жижка», наловчилась самогон с димедролом гнать: ноги отказывают сразу, и ничего не помнишь… потом в долг, до получки у другой самогонщицы-Наташки перехватили… теперь им не до рыбалки…