Если бы я не знал с кем нахожусь, то назвал бы обстановку в комнате интимной. Шторы были прикрыты, на стенах слабо светилась пара светильников и ярким пятном в полумраке выделялся лишь большой экран телевизора, на котором висело игровое меню.
– Ого! Уютность на максималках. – Произнёс я, не в силах сдержать восхищения обстановкой.
– Ага. – Она улыбнулась и плюхнулась на диван.
Я называл Юлю сестрой, а она меня братом, так как когда-то нам сказали, что мы родственники. Однако иначе, как седьмой водой на киселе, нашу родственную связь нельзя было назвать. Мы были очень дальними родственниками и если опираться на генетику, общие гены у нас были такие же, как у всех жителей нашей страны. Но так сложилось, что когда-то мне представили Юлю как сестру, и после этого мы решили общаться только в рамках этой условности.
Именно это всегда останавливало меня, когда я пытался смотреть на неё как на девушку. Даже не смотря на то, что в школе от гормонов срывало крышу и мы очень тесно общались, я лишь изредка засматривался и задумывался о Юле как о своей потенциальной девушке. Эту тему мы обоюдно игнорировали, поэтому отношение Юли к этому вопросу мне было неизвестно. Зато Юля знала мое отношение к Кате. И Кати ко мне. Ещё в школе мы выяснили, что наши пути никак не могут пересечься и мы навечно останемся друзьями.
Тем не менее, по мере взросления и повышения уровня откровенности и интимности в разговорах с Юлей, я замечал за собой, что все чаще мне интересно смотреть на сестру в сексуальном контексте. С возрастом она становилась все сексуальнее и симпатичнее. Она была худой девушкой, чуть выше среднего роста. Отличительной чертой были шикарные длинные темно-русые волосы и очень выразительное лицо, с острым лаконичным подбородком, ровными рядами белоснежных зубов и маленьким прямым носом. Губы были тонкими, а улыбка приятной и обворожительной. Грудь, наверное, дотягивала до первого размера, но точно никак не больше. Она всегда с грустью говорила об этом, но принимала себя как есть и лишь старалась подкачать ягодицы, чтобы хотя бы они выделялись в её фигуре. Я не мог сказать, что она являлась идеалом девушки в плане внешности для меня, однако она определено вызывала симпатию, а её внутренний мир и взгляды, не будь мы родственниками, могли бы заставить меня предпринять активные действия в её направлении.