– Только убитого штурмовика в красном квартале нам и не хватало. Если местные узнают об этом, начнутся разговоры, наци захотят возмездия. Новых столкновений не избежать. Скажи вахмистру, пусть накроет его, – хоть своей шинелью.
– Тент его закрыл. Нельзя трогать тело…
– Ты меня поучи полицейской работе, умник.
Помолчали.
– Ладно, Уве, не бери в голову.
Майер прокашлялся и зло сплюнул окурок под ноги.
– И что ты думаешь? Пивная, сволочь Шмутциге, и этот связаны?
– Похоже на то. В любом случае, как только Циммерман прийдет в себя, придется его допросить.
– Вот и прижми его посильнее. Надо, – дай еще раз по башке.
Заместитель начальника полиции повернулся, готовясь двинутся к машине, но задержался и указательным пальцем зацепил рукав детектива.
– Это все, – Ньюкольн. И еще два квартала на север. Красное гнездо. Один слушок об убитом штурмовике, и начнется ад. Увози-ка эту дохлятину в морг. Любую телегу… Там пусть лекарь режет его вдоль и поперек, и в кишках копается.
– Сразу, как только врач и эксперт осмотрят тело и место преступления, – твердо сказал Клюг, глядя на носки своих ботинок.
– Твое упрямство не принесет тебе добра, – с угрозой сказал начальник.– Тебе всегда и все надо по правилам?
– А что, можно по- другому?
– Иногда только так и можно.
Майер несколько секунд в упор глядел в лицо детективу, но тот так же упрямо смотрел вниз.
Заместитель начальника полиции смолчал, и зашагал прочь.
Он влез в теплое, темное нутро Мерседеса и откинулся на сиденье.
За рулем сидел водитель. Бритый затылок, каменное лицо. Форменная тужурка без знаков различия.
– Что он говорит? – раздался с заднего сиденья скрипучий голос.
– Убит рядовой СА, предположительно застрелен с близкой дистанции.
– Есть связь с взрывами?
– Он предполагает эту связь. Более того, он предполагает, что в пивной действовал Ральф. Надо сказать, что у старшего детектива Клюга отличный нюх и большой опыт.
– Но никаких перспектив, – проскрипел голос.
– Почему вы так думаете, советник?
Майер слегка повернул голову, чтобы лучше слышать.
– Социал-демократы у власти выше его не пустят. Хорошо известно о его симпатиях к правым. Если предположить невероятное, – что, не дай Бог, тельмановцы победят, – они его расстреляют, и правильно сделают. Только одно его выступление в качестве свидетеля в суде против лидера городской ячейки КПГ стоит смертного приговора. Если к власти придут националисты, – вашего Клюга просто выкинут с работы. Он неплохо попересажал папеновцев в начале двадцатых, и никто этого не забудет. Так что у вашего приятеля, – никаких шансов при любом раскладе.