Глава 3 Мячики и наша Фантазия
Когда-то, увлекаясь военной техникой, я узнал о существовании боевых комплексов, способных обнаруживать вражеские батареи. Вооруженные компьютерными процессорами, радиолокационными станциями и акустическими пеленгаторами, эти грозные механизмы в считанные секунды по траектории прилетевших снарядов, по акустическим особенностям разрывов определяли – откуда был произведен пуск, из каких орудий или установок стрелял противник – и чем эффективнее ответить на удар. Судя по фото и видео, это и впрямь серьезные агрегаты, работающие по своим хитрым программам, обслуживаемые весьма квалифицированным персоналом.
Причем тут боевая техника, спросите вы? Да при том, что речь идет о действительно сложных устройствах, о многоступенчатых алгоритмах, разрабатываемых целыми коллективами программистов. Однако нечто подобное и в самые короткие сроки удивительнейшим образом воссоздается из мириадов нейронов в наших с вами головах, едва мы только начинаем заниматься жонглированием.
Вновь отвлекусь и повторю бородатую мысль: мозг человеческий – уникален, и уникальность его состоит не только в том, что он чрезвычайно сложен и многофункционален, но и в том, что на протяжении всей своей жизни он не теряет способности совершенствоваться. И даже напротив, как говаривал французский писатель Бернар Вербер: «Мозг человека изнашивается тогда, когда его не используют.» Открытия последних десятилетий это полностью подтверждают. Если нервная клетка (нейрон) простаивает без работы, у нее включается механизм самоликвидации.
Страшно ли это? И да, и нет.
Дело в том, что общее количество нейронов у нас, действительно, немалое (приблизительно 80—100 миллиардов нейронов!), однако разбрасываться своими первейшими помощниками, конечно, не стоит. Для сравнения, у медузы – нейронов всего лишь 800, у дрозофилы – 250 000, у таракана – миллион, у крысы – 200 миллионов, у осьминога – 300 миллионов. Равное количество нейронов насчитывается у лошади и ворона (чуть больше миллиарда), у макаки и жирафа – по 1,7 миллиарда нейронов, у медведя – их около 10 миллиардов. Но не спешите горделиво выгибать грудь, мы отнюдь не чемпионы. У того же слона количество нейронов – 257 миллиардов! А мозг афалины значительно крупнее мозга человека, и при этом ее неокортекс (новая кора головного мозга, как раз и отвечающая за высшие нервные функции) куда более сложен, чем у человека. Именно это, по мнению ученых, наделяет дельфинов самосознанием и способностью мыслить. Между прочим, количество извилин у дельфинов и китов также вдвое больше, а язык по сложности и лингвозапасу вполне сравним с человеческим: 8000 слов у дельфинов, и 14 000 у среднестатистического человека! Согласитесь, не столь уж внушительная разница.