Мы обошли дом по каменной дорожке, и я отметила, что между камнями проросла трава, кое-где доходя уже до щиколоток. В прежнем доме такого упущения я не встретила во всем саду.
Дом опоясывала дорожка, по которой, скорее всего, разворачивались кареты. На заднем дворе, чуть заросший травой, хозяйничал сад. Здесь же, на выложенной камнем площадке, стояла пара кованых столиков, а вокруг них – три пары таких же стульев. Мы прошли сад насквозь, прямо по газону и вышли к конюшне, возле которой стояла, как ни странно, светлая, такая же блестящая, как я видела в окно, карета. Чёрной не было. Мужчины чистили лошадей, пасущихся за высокой перегородкой, женщины суетились возле соседнего строения. Оттуда доносилось блеяние коз.
— Леди, чай я подала в сад, - голос Оливии заставил замереть. Я обернулась и молча кивнула, мол, поняла.
— Что мы здесь делать будем? – грустно спросила Лизи, пока мы медленно шли по саду обратно.
— Видимо, то же, что делали дома: я ничего, а ты будешь выносить горшок, - хмыкнув, ответила я, и Лизи вздохнула.
— Что ещё нам будет за то, что ослушались Оливию? Она ведь расскажет обо всём леди…
— Хватит ныть, Лизи. Давай продолжим с тобой нашу беседу, - я прикинула, сколько от столиков до ближайшего окна в доме, и решила, что если сесть к дому спиной и говорить тихо, никто нас не подслушает. В случае особой важности беседы можно гулять по саду.
— Там, левее, в доме есть дверь, она чуть приоткрыта и за ней кто-то стоит, - испуганно прошептала Лизи, когда мы уселись. Причём я заставила ее сесть рядом, хотя это было строго запрещено.
— Если бы в наш дом приехал кто-то новый, ты бы тоже любопытничала и сейчас наблюдала бы. Итак, Лизи, что ты ещё знаешь о моей тётке? Рассказывай всё, только уточняй, что ты услышала в доме Вердэ от хозяев, а что от слуг или где-то на улице.
— Она злая. Содержит бедных, несчастных, никому не нужных старух и получает за это поддержку от графа или даже от короля… бедные женщины живут там в холоде и голоде, а она тратит деньги, положенные на уход за ними…
— Это кто сказал? – перебила я её.
— Это говорили в кухне у Вердэ. Когда там узнали, что вы отправитесь к тётушке, очень громко все вам соболезновали.
— Ладно, а мой брат или Диана? Они что-то раньше говорили о ней?
— Только то, что она продала бы душу дьяволу, чтобы завладеть домом Вердэ, хоть никакого отношения к нему не имеет. Это лорд Даниэль злился и ходил туда-сюда… После того как вы посещали могилу матери, где леди Бертон обвиняла вашего отца в её смерти.