ов могло означать только одно: жители ушли, оставив
деревню. Деревню? Покопавшись в памяти реципиента, Сергей нашел
нужную информацию – ну да, именно деревню со вполне предсказуемым
названием «Лесухино», расположенную меньше чем в десяти километрах
от окраины Смоленска, в которой после ночного марша расположилась
танковая бригада.
Немного походив по комнате, Кобрин
пару раз присел и сделал руками несколько энергичных пассов, словно
выполняя разминочный комплекс. Тело слушалось отлично, с мелкой
моторикой тоже все оказалось в полном порядке. Жаль, зеркала в
пределах досягаемости нет, интересно, как он теперь выглядит. Хотя
лейтенант насчет бритья упоминал, значит, найдется зеркало, не
вслепую ж ему морду лица опасной бритвой скоблить?
Перепоясавшись потертой портупеей,
автоматически проверил наличие пистолета в кобуре. Пока никто не
видит, провел ревизию карманов, изучая личные вещи. Вот те на,
подпол Сенин, как выяснилось, курит. Неприятное открытие – сам
Кобрин никогда дурным делом не баловался. Да и вообще, в его
времени эта вредная и опасная привычка окончательно сошла на нет
еще лет сто пятьдесят назад. Придется и ему дымить, иначе спалится
мгновенно. Но вот как на это отреагирует его сознание? Смешно
будет, если привыкнет!
- Разрешите, товарищ подполковник? –
дождавшись кивка обернувшегося в сторону сеней командира, в избу
бочком пробрался ефрейтор с котелком в одной руке и закопченным
чайником в другой. Грюкнув посудой о поверхность стоящего по центру
комнаты стола, танкист поставил рядом пустую алюминиевую кружку и
вытащил из кармана комбеза чистую тряпицу с несколькими ломтями
сероватого хлеба и завернутым в марлю неровно наколотым сахаром. От
котелка доносился умопомрачительный аромат чуть подгоревшей
гречневой каши с тушенкой, и Сергей непроизвольно сглотнул
заполнившую рот слюну.
- Приятного аппетита, тарщ командир.
Чайник полный, и чаек заварить хватит, и побриться. Заварка вон
тута, в марлечке, вместе с сахарком. Вы кушайте, покудова не
остыло. Разрешите идти?
- Иди, - махнул рукой Кобрин, у
которого от щекочущего ноздри аппетитного запаха ощутимо забурчало
в животе. Ну да, поужинать вчера реципиенту толком не удалось,
перед сном сгрыз пару сухарей с кружкой остывшего чая – и все.
Пока завтракал и неумело брился –
опасная бритва и небольшое зеркальце в дерматиновом футляре нашлись
в полевой сумке, так что зря переживал, - успел разложить «по
полочкам» всю известную как Сенину, так и ему самому информацию
относительно недавнего прошлого и ближайших планов. Ни то, ни
другое откровенно не радовало. Проблема крылась в том, что всей
полнотой информации о нынешнем состоянии дел на фронте комбриг, по
вполне понятным причинам, не владел. «Принесенные» же из будущего
знания, как выяснилось, к этому моменту практически полностью
обесценились в результате произошедших изменений реальности. Какая
польза знать, как все обстояло в той истории, где Смоленск пал в
конце июля, если сейчас уже вторая неделя августа, а бои за город
продолжаются? И РККА, и вермахт неоднократно меняли планы, несли
потери, получали подкрепление, что может означать только одно:
события ныне развиваются по некоему новому сценарию, о котором
Кобрин просто-напросто практически ничего не знает. Только то, что
известно его реципиенту, разумеется… который, так уж выходит, всего
второй день на фронте…