–Они самые, фер! Восемеро наших при них, с четверкой Коранна все
двенадцать.
–Ты сам, надеюсь, никуда не собрался?
–Нельзя мне, – вздохнул лучник. – Хёука главным занарядил.
–Выпускай. Только пусть поторапливаются. И пленных притащат, я
тут немного погорячился.
–Все сделают, как сказали, Ваша Милость!
***
Вопреки моему хозяйскому пожеланию кнехты не торопились.
Неудачников искали и обирали в свете переносных фонарей с толком и
расстановкой, никого стараясь не пропустить. То, что их мародерская
деятельность из вражеского лагеря наблюдалась, мужиков, похоже,
только подбадривало.
–Ну и обнаглели же твои кнехты! – хмыкнул на это Сидоров.
–«На все вопросы ваши, простой дадим ответ. У нас «максимов»
много, у вас «максимов» нет!» – ответил я неторопливо доснаряжая
последний, четвертый магазин. – Вояки опытные, понимают, что
супостат теперь до рассвета из лагеря и носа не высунет.
–А если высунет?
–Ему же хуже, – пожал я плечами в темноте. – Как всегда. Бойцы
за повозками засядут, а патронов у меня много.
–Мда… – вздохнул шпик и сменил тему. – Личный вопрос. Не устал
еще… убивать? Кровь ведь рекой льешь, как какой–то посланец,
блядь, смерти!
«Как ты угадал, Шерлок!» – подумал я.
–И кто меня совсем недавно уговаривал всех кончать, никого не
оставлять?
–Не уходи с темы, пожалуйста! – мягко попросил Василий
Иванович.
Ну что ты на это скажешь! Как отказать в такой
просьбе?
–Помнишь? «Взялся плясать с дьяволом, пляши до конца песенки?» Я
всех этих славных парней к себе не звал. Сидели бы дома, были бы
живы. Пиратством промышлять не планирую, караваны на трактах
потрошить тоже. Да и вообще, не хочется в грязь лезть. Не я в этом
мире войну всех против всех выдумал. Я всего лишь стараюсь
забраться повыше. Воздух чище, люди образованнее, с некоторыми даже
о морали можно будет поговорить. Самому, наконец, убивать уже не
нужно становится.
–Исполнители для этого есть, да?
–А у нас все не так? – спросил я. – Ты в Чечню последние годы
туристом не заезжал?
–Я тебя понял. Но теперь что будешь делать?
–Заказывал бойню? Ее и получишь. Если они конечно до следующей
ночи с моей земли ноги не унесут. Не нравятся мне эти необщительные
морские десантники.
***
Ночной бой дал нам пятерых пленных. Так–то раненых было больше,
но мои отморозки решили вопрос медицинской помощи радикально.
Вдобавок к этому все найденные в ходе мародерки тела были
обезглавлены, а их головы сложены в пирамиду – «для страху». Кнехты
были преисполнены веры в мою личность и откровенно ловили кураж.
Препятствовать пока что было не нужно, люди сами привязывали себя
ко мне. Причем самыми надежными вязками из возможных – кровью и
страхом окружающих.