Кирилл вошел в квартиру тихо, не приметно.
‒ Тшшш!!! Тихо!!!! Я тебя раздену зайка, потерпи.
«Зайка» лишь мурчала в ответ. Она вообще не понимала, где находится, и что происходит вокруг.
‒ Что за шум-гам?? ‒ встревоженно спросила мать, войдя в прихожую.
Увидев происходящее, её настиг легкий шок.
‒ Мам, я тебе все объясню! Постели нам, пожалуйста, в гостинной!
Мама молча развернулась и ушла в гостиную к шкафу, где и хранилось все постельное белье. Это была необычайно спокойная женщина. И это с её работой – медсестра приемной! Потрясающее спокойствие. Вдуматься только. Вот ты, мать, пришедшая домой к позднему вечеру. Дома жрать нечего, становишься готовить. Накормив мужа, ожидаешь сына. Думаешь же, что на тренировке, так нет. Свою пассию домой приволок! Ну, хоть познакомиться утром можно будет. Ибо в данный момент, она явно не в состоянии.
‒ И как это называется?
‒ Ну а куда блин мне её девать!
‒ А что, не куда, что ли??
‒ Мамусь, у неё родаки бухают по-черному! Мне совесть не позволит невинное дитя оставить, грубо говоря, на улице.
‒ Так сильно пьют?
‒ Очень. Поэтому у меня не было выбора. А папа дома?
‒ Олежик! Выйди, глянь на это, пожалуйста, ‒ окликнула отца мама.
Из родительской комнаты вышел папа, Олег Николаевич. Главный бухгалтер, между прочем. Но в жизни, на дому, мужик порядочный, опрятный. К сыну он относился трепетно, ведь единственный. Но справедливо – всякие косяки с рук не спускал. Кира мог быть наказан в свои шестнадцать – остаться под домашним арестом, быть лишенным телефона на пару суток и тому подобное. Для современного подростка, это, как сами понимаете, как «серпом по одному месту».
‒ Кира!!! Эт че такое?? Я тебя блин спрашиваю! ‒ басистым полусонным голосом спросил отец.
‒ Пап! Мне некуда её вести! Чего скажешь делать?
‒ Скажу, что это бред таскать сюда всяких девок!
Мама возразила.
‒ Не всяких, Олежка! Кирюша с ней давно встречается, подобное раньше не повторялось.
‒ Ну ладно. Учти сына! Отвечаешь за неё головой! Ты понял?
‒ Да пап. Спасибо большое. Вы меня просто выручаете сейчас.
После этих слов Кира поднял Софию с кушетки на руки и отнес в гостиную на постель, уготованную мамой. Кирилл начал раздевать свою возлюбленную.
«Вот дура! Теперь стой и красней за неё. Но ёб же! Перед своими!!! Почему им похер! Когда в последний раз я общался с её отцом, он ели волочил язык, чтобы со мной просто поздороваться. Чему удивляюсь. Бедная. Бедняжечка моя!»