— Итак, правила просты, стартовая цена десять золотых, считай бесплатно за такого шикарного бойца… — залебезил торговец, кивнув моему конкуренту — второму претенденту на Ёкая. А потом симметрично кивнул на меня и с чувством договорил: — Или неутомимого любовника!
По грязному, тёмному шатру прокатились редкие смешки. Лицо у меня пылало от стыда. Я почувствовала себя скользко и гадко. Как будто меня в грязи вываляли. Это всё было дико унизительно.
Но я решила ничего не объяснять. Пусть думают, что хотят! Так ко мне меньше будет вопросов.
— Госпожа знает толк в развлечениях! — сально хихикнул толстяк-торговец и, одобрительно поклонившись мне, продолжил: — Повышаете цену, пока оппонент не сдаётся. Двух желающих достаточно, чтобы я начал аукцион. Когда один из вас останется счастливым владельцем ёкая, я перепишу на вас ключ заклятья подчинения. И благодаря рабскому ошейнику на ёкае вы сможете отдавать своему рабу магические приказы. Приказ глаза в глаза всегда работает чётче. Но и без приказа раб не может навредить хозяину. Только не забывайте подзаряжать ошейник кристаллами, иначе… я вам не завидую. А теперь позвольте небольшую демонстрацию…
Торговец сложил пальцы левой руки в простейший магически пасс, и через широкую исполосованную ранами грудь ёкая Шиарея — легла очередная полоса. Особенно глубокая. Алая. Блестящая. Мой разум с задержкой осознал, что это — порез… от магической плети. По рельефному прессу ёкая стекло несколько капель крови, но рана уже уменьшалась, на глазах превращаясь в одну из таких же алых следов, что были рядом.
Ёкай сжал зубы, но не издал ни звука. Но я прекрасно понимала, что ему очень больно. Но ещё — из пророческого видения — я знала, что если он попадёт к тому второму господину, что претендовал на покупку, — ёкаю будет намного больнее! А потом — он вырвется. И никого не пощадит.
— Великолепная регенерация! — тем временем распинался продавец.
Рядом стоя́щий тощий неприятный господин одобрительно кивнул.
— Госпожа… — обратился ко мне продавец, — продемонстрировать свойства ёкая, интересующие вас на рынке запрещено законом…
Снова этот смешок среди зевак. И снова липкое унижение вновь овеяло холодком мои внутренности.
–… но можно обнажить товар! — не успокаивался продавец, — чтобы вы оценили мужское достоинство…