Через некоторое время, мой живот вдруг кто-то начал щекотать. В начале совсем еле уловимо, затем – все более навязчиво. И вот, эта щекотка уже на моей спине, а потом перед моими глазами появились чьи-то глаза и усы. Это были муравьи – так они представились.
Я им очень понравился. Мои габариты и место расположения идеально подходили для строительства их нового дома. Мне такое соседство показалось привлекательным, так как муравьи путешествовали на далекие расстояния и обещали рассказывать мне об увиденном.
Если бы я мог шевелиться, то непременно прыгал от радости, ведь меня ждет масса увлекательных историй от этих малышей. Они уходят на десятки и сотни километров, залезают на самые высокие деревья и могут поведать мне обо всем том, чего я еще не знаю.
Пока мои новые друзья строили дом, я старался их не беспокоить лишними вопросами. Было понятно, что они не настроены на долгие разговоры. Когда муравейник был завершен, муравьи по-прежнему были очень заняты: все время убегали куда-то, потом быстро прибегали с разными кусочками, веточками и палочка, заносили их в свое жилище и опять убегали.
С самого начала эти трудяги делились со мной очень скромной и скомканной информацией. Слишком много времени они тратили на полезные дела – благоустройство муравейника и обеспечение пропитания. Все мои вопросы удостаивались лишь короткими обрывками фраз:
– Нам наконец-то удалось возвести мост через ручей…
– А что такое ручей?
– Потом расскажу, очень тороплюсь…
Иногда истории были немного длиннее и давали мне надежду, что эти непоседы когда-нибудь найдут время, чтобы поведать мне о всех приключениях их жизни:
– Мы доили тлю, весьма плодотворно!
– А кто это – тля?
– Это такое ленивое насекомое, которое все время ест листву и практически никуда не перемещается с места, очень на тебя походит.
– А зачем вы ее доите?
– Потому что это пропитание для нашего племени, одно из многих. Так мы растем, развиваемся, плодимся.
– Далеко вы ходите доить тлю?
– Нет времени рассказывать, до свидания…
Так шли годы и десятилетия: по обрывкам фраз от муравьев я немного формировал представление о мире, который не могу увидеть своими глазами. Я узнал, что синяя, отливающая серебром поверхность, которую видел, когда меня несли сорванным цветком – это река. И она чем-то похожа на дорогу: тоже тянется куда-то и кому-то нужна.