офер и ехал
еле-еле, не рискуя подбавить газу. Поскольку в кузове никого не
было, только какие-то накрытые пыльным брезентом ящики, особого
значения этому не придали, продолжив путь.
Увы, звук полуночного автомобиля
привлек не только советских бойцов. По иронии судьбы, идущие к реке
диверсанты из группы лейтенанта Реннера, производящие пешую
разведку района переправы, тоже изменили маршрут, двинувшись к
шоссе. Никаких диверсий этой ночью гитлеровцы производить не
планировали, поскольку захватывать мост должны были их товарищи,
переодетые в русскую униформу и вооруженные трофейным оружием. Их
же задачей было выяснить, как и какими силами охраняется переправа,
где расположены огневые точки и не возникнут ли у камрадов
неожиданные проблемы. О результатах разведки следовало доложить по
радио, после чего скрытно переправиться на ту сторону Луги и
дожидаться начала атаки. В случае необходимости группа была готова
ударить с тыла, помогая товарищам завладеть переправой. Второй
задачей было разведать, заминирован ли мост, и воспрепятствовать
его уничтожению. Потому и вышли в рейд в обычной форме и с
привычным оружием. Да и язык противника из всех знал только
ефрейтор Горбах, введенный в группу на всякий случай. Перед выходом
герр Реннер особо подчеркнул, что самое главное в нынешней ситуации
– а до атаки на мост оставались считанные часы, – скрытность, и
противник ни при каких обстоятельствах не должен ничего
заподозрить. Запоздай грузовик всего на несколько минут (или
наоборот, протарахти он немногим раньше), разведгруппы просто
разошлись бы незамеченными в нескольких сотнях метров друг от
друга. Благо передвигаться без единого звука учили их всех, и учили
хорошо.
Но судьба распорядилась иначе. И два
передовых дозора, советский и гитлеровский, столкнулись буквально
лоб в лоб в нескольких десятках метров от дороги. Замешательство не
продлилось и пары секунд, и четверо человек, по двое с каждой
стороны, схлестнулись в короткой схватке…
Первым опасность заметил рядовой
Ивашутин. Отведя в сторону ветку преграждавшего путь куста,
буквально в трех метрах от себя разведчик разглядел фигуру врага,
боковым зрением тоже заметившего непонятное движение. Взгляды
противников на долю секунды встретились. Немец инстинктивно
отпрянул назад; Витька, столь же инстинктивно, повторил движение.
Стрелять фриц не стал – в его интересах было до последнего
сохранять тишину. А вот Ивашутину открывать огонь никто не
запрещал: группа находилась на своей территории, и потому выстрел
должен был не только предупредить идущих следом товарищей, но и
охрану переправы. Впрочем, последнее вряд ли – лес и пройденное
расстояние надежно скрадывали любые звуки. Если кто-то из дозорных
на мосту и услышит слабое эхо выстрелов, вряд ли придаст этому
особое значение…