Другим поводом для шуток были различные сценарии похищения Веры, в которых участвовала практически вся группа, однако только Лизавета смогла воплотить эти невероятные планы в жизнь. Простодушная Вера верила и не верила в возможность похищения, но когда это произошло, то перепугалась и выла белугой. Только миг длилось замешательство, потом начался повальный хохот. Глядя на сидевшую на полу «невесту» в нелепой длинной рубашке с забавным бантиком у ворота, смеялись все: и Верины соседки, и прибежавшие на шум остальные туристы и подоспевшие инструктора. Смех был такой заразительный, что Верины слёзы быстро высохли, и она, многократно повторяя подробности несостоявшегося похищения: «А я лежу, а он меня, а я кричу, а он лезет», вначале смущенно заулыбалась, затем начала похихикивать, и в конце концов всё её пышное тело стало сотрясаться от смеха, заражая всех собравшихся незатейливым весельем.
Веселье кончалось, когда на турбазу возвращались измученные восхождением группы альпинистов. Мужчины искали острых ощущений в возможности покорить очередную вершину. Альпинизм в стране только зарождался, но с каждым годом число претендентов на покорение кавказских вершин увеличивалось. Выручать из беды отчаянных, но неумелых альпинистов посылали группы специально обученных спасателей, укомплектованных из числа инструкторов турбаз. Они собирались быстро – по-военному – при первом же сообщении о случившейся беде. Так что рисковой работы у Руслана хватало. В мае перед самой войной он с другом, рискуя сломать шею, участвовал в поисках, пропавших на двуглавом Домбай-Ульгене, альпинистов. Забраться на вершину они смогли, но вот для спуститься вниз не сумели. Когда спасатели добрались до них, только один из альпинистов был способен двигаться самостоятельно. Остальных троих пришлось спускать завязанными в палатки и спальники с помощью верёвок и забитых в скалы крюков. Одной из спасённых была девушка. Её, почти бездыханную, было спускать особенно тяжело. Спуск длился около четырёх часов, и был момент, когда только чудо спасло Руслана от падения в пропасть вместе с этой девчонкой. Когда же на безопасном месте девушку извлекли из палатки, она была уже мертва. Руслана долго потом преследовало её юное заиндевелое лицо. Спустя годы на фронте он видел множество таких мёртвых молодых лиц, но то, первое, так и осталось в тайниках его памяти как самое страшное воспоминание.