А «великие мира сего» не чувствовали этого и считали, что они Творцы. Поэтому не было ни одного человека, который бы достиг высот Яакова и не возомнил себя сверх-человеком. Возможно, будет когда-нибудь…»
Биньямин: «Но зачем он боролся с Б-гом все-таки?»
«А значит это, что Яаков отстоял в этой борьбе право человечества на развитие по пути исправления мира… Б-г этого не хотел. Но Яаков его убедил и Б-г согласился. И в этом значение нового имени Яакова – Исраэль – боровшийся с Б-гом и победивший.»
Башхи: «Сейчас мне хотелось бы заглянуть в синагогу в день скорби Израиля – Йом Кипур, день раскаяния и надежд, когда почти весь народ так или иначе в молитве пытается получить прощение у Б-га за содеянное в году минувшем и благословение в году грядущем. Центральной частью молитвы является признание грехов, совершенных человеком в минувшем году. Это перечень грехов от «подмигивания глазом» (лукавство) до предательства и убийства. Список длинный и пугающий.
Да, Биньямин, хочу сказать тебе, но немного робею. Дело в том, думается мне, что мы просим прощения у Б-га не только за свои грехи, но и за грехи, совершенные сыновьями Яакова.»
Биньямин: «Да, конечно, я понимаю, о чем ты говоришь. Двенадцать сыновей Исраэля».
«Это не совсем правильно, Биньямин. Братьев, совершавших неблаговидные действия, было всегда не более десяти. Так, например, Леви и Шимон, вероломно убившие в гневе сотни людей; Реувен, взошедший на ложе отца и взявший Бильгу, жену Яакова и мать своих братьев; и наконец, история Йосефа, продолжателя пути Авраама…
Итак, Йосеф и его братья. История, описанная не только в Торе, но и вдохновлявшая литераторов. История о воссоединении семьи через трудности, непонимание, обман, предательство, унижение, и даже – попытка убийства.
Общеизвестно, что двенадцать сыновей Яакова – это зародыш, эмбрион, из которого развился народ Израиля – двенадцать колен Израилевых. Но мне хотелось бы поговорить отдельно о судьбе Йосефа и о судьбе десяти его братьев.
Я полагаю, что Йосеф продолжает линию духовности Авраама, Ицхака и Яакова и открывает нам еще одну грань этой сущности. Если Авраам, Ицхак и Яаков находились как бы внутри самой божественной сущности, постоянно ощущали ее присутствие, почти не встречаясь с чуждым этой сущности