– Может, э, душ вместе примем? Наташ! – Вадька явно хочет помириться и наверное, это должно меня обрадовать. Ничё-ничё, сейчас всё будет!
– Ну, пойдём.
Минут десять спустя муж в бешенстве вытирается махровым полотенцем.
– Твои заскоки из меня импотента сделают! – орёт он на меня, вращая желтоватыми белками.
– Тогда вали к своим шмарам, – обиженно реву я, агрессивно выталкивая Вадьку из ванной. Супруг активно сопротивляется, предсказуемо побеждает и, наконец, невежливо выставляет меня в коридор.
– Сама вали, ноешь тут, – мои слёзы разом высыхают. Уязвлённое самолюбие не даёт покоя, неудержимо хочется скандалить.
– В жопу ты иди, понял? – кричу я по ту сторону запертой изнутри на щеколду двери, мокрая и голая. Убью, суку! – Полотенце отдай!
Ладно, чистое из комода достану. Я иду в комнату, оставляя за собой мокрые следы на линолеуме. Поскальзываюсь, и больно растягиваю левую ногу.
– Сука!
Чтобы окончательно не сойти с ума, я звоню Танюхе с предложением попить в летней кафешке пивка. Да-да, та самая занудная Танюха, до сих пор незамужняя и по-прежнему влюблённая в женатого автослесаря. Ну, или кто он там у неё? Вместо мозга у меня в голове тёплая жижа, и я абсолютно не способна думать. Как же я ненавижу это состояние нанизанной на рога непринятого решения безысходности, жуткое и отвратительное чувство беспомощности.
За столиком я сижу в одиночестве, так как Танька опаздывает. В нашем провинциальном захолустье такое поведение равносильно бесхитростному съему, поэтому все проходящие мимо и отдыхающие за соседними столиками мужики раздевают меня глазами. Хотя, возможно, что я просто красивая. Ха. Впрочем, слава богу, никто не подходит.
Наконец, на горизонте вырисовывается стройная Танюхина фигура в белом брючном костюме. Явилась, мадам. Принарядилась, смотри. Ей, жгучей желтоглазой брюнетке белое к лицу. Ещё и босоножки новые на каблучках. Ничего себе! Цокает по асфальту, как коза копытцами. Роскошно. И куда мужики смотрят? Правильно. На меня.
– Я уж думала, меня снимет кто-нибудь, пока тебя ждала, – ворчу я добродушно, – Клёвый прикид.
– Подзаработала бы. Спасибо.
– Тьфу, типун на язык.
И мы пьём пивасик. Холодненький, некрепкий, всего-то четыре градуса, с фисташками и чипсами. Но хочется чего-то потяжелее. Ну и что ж, что белый день и завтра на работу? Печень-то на что? Справится.