Мария не хотела оставаться на ночь, чтобы не нарываться на очередные вопросы Василия, да в этом и не было особого смысла, Павел был безумно влюблён и способен ради неё на всё, теперь можно было приступать и к центральной части плана.
Прошло совсем немного времени, и о встречах любовников знал уже весь город, только супруг, как это и бывает, не замечал ничего, вернее, замечать не хотел. Он и сам частенько любил с приятелями и приятельницами отдохнуть в ресторане, но сейчас это уже происходило порознь с женою.
В июне 1899 года заехал Василий на почтовую станцию за корреспонденцией для себя, жены и Абелии. Просматривая конверты, он заметил, что адрес горничной написан мужским почерком, а письмо отправлено из Киева. Что бы это могло значить?
Не торопясь, вскрыл конверт и прочёл: «Мариша, любимая! Дни, которые я провожу без тебя, кажутся мне пустыми и долгими. Я горю в огне, лишь только вспоминаю о тебе, представляю так ясно, что кажется, протяну руку и дотронусь до твоей бархатной кожи. Всё во мне переворачивается. Если я не смогу видеть тебя, бесконечно дорогого друга, рядом с собою, покончу жизнь самоубийством. Приди же ко мне, любимая, явись! Я – у твоих ног.
Навеки твой Павлуша».
Руки у Василия дрожали, настолько он был переполнен гневом и ненавистью.
«Что делать, что? Убить её, а потом себя. Нет, я не смогу. Ладно, поговорю с ней вечером. Нет, говорить ей не ничего не буду. Если начнёт просить развод, детей не отдам. А где эта Абелия[9], эта пастушка, прикидывающаяся простушкой? Вот с кем мне надо поговорить».
Воротившись домой, немедленно пригласил француженку к себе в кабинет.
– Это что такое? – грозно надвигался Василий на симпатичную худенькую девушку. – Ты занимаешься подлыми делами за моей спиною.
– Я всего лишь исполняю приказания госпожи, хозяин. Даже не знаю, что там внутри.
– Не лги, не прикидывайся, ты прекрасно знаешь, где и с кем проводит время госпожа.
– Я догадываюсь, конечно, но это не даёт мне права рассказывать об этом.
– Из-за тебя я вынужден быть рогоносцем в глазах всего городского общества.
– Но не я тому причиной, хозяин.
– Ты могла бы заявить мне об этом и этим бы спасла честь моей семьи.
– Но я потеряла бы свою честь, Василий Васильевич.
– Теперь ты потеряешь место. Вон из моего дома, чтобы через час духу твоего здесь не было!