Вызванный специально из Англии доктор разрешил снять повязку.
– Катя, я считаю, что Машу надо отдать в институт благородных девиц. Ей уже десять лет, и надо получать образование.
– О, я думаю, что это будет нелегко сделать. – Екатерина Петровна внимательно посмотрела на мужа. – Ты знаешь, о чём я говорю?
– Наверное… – после недолгого молчания ответил Николай.
– Я слышала, что там строгие порядки, а Манюня у нас избалованная.
– Но всё-таки это лучшее заведение для девочек из благородных семей. Там научат всему, что необходимо в жизни, – заключил разговор Николай.
– Но это, наверное, дорого стоит?
– Мы отправим её в Полтаву, там дешевле, чем в Киеве. Я договорюсь.
– Я не хочу туда, – сразу заявила Мария.
– Это необходимо каждой девочке, чтобы получить образование и быть готовой к тому, что ожидает тебя впереди, – пыталась уговорить девочку мать.
– Я туда не пойду! – твёрдо повторила дочка. – Мне дома лучше.
– Пойми, это необходимо каждой девочке из благородного сословия.
– Не пойду! – закричала Мария и зарыдала.
Это была первая и последняя истерика, которую она закатила родителям.
Вскоре её отвезли в Полтавский институт благородных девиц.
Глава четвёртая. В институте
– Подъём!
Зычный оклик классной дамы прорезал сонную тишину дортуара. Мария натянула на голову одеяло, пытаясь совсем по-детски спрятаться от металлического голоса. Он звучал страшной музыкой, заставляющей вылезать из тёплой постели в нетопленную стынь помещения. Девочка знала, что надо встать за полчаса до утренней молитвы, чтобы успеть в туалет и умыться. В шесть часов молитва, потом завтрак и два полуторачасовых урока. И только после обеда краткий отдых, и вновь уроки. После полдника воспитанницы готовились к занятиям, в девять ужинали, затем вечерняя молитва, в 10 вечера ложились спать.
– Ну что? – произнесла классная дама, сдёргивая одеяло. – Так и будем лежать до вечера?
Мария молча встала и поплелась умываться. Ей, домашней девочке и всеобщей любимице, приходилось особенно трудно выдерживать казарменные порядки института. Платье коричневого цвета из камлота становилось всё более ненавистным. Девочкам младших классов полагалась одежда коричневого цвета как символизирующего близость к земле, что предполагало и практичность, во втором – темно-синего, в третьем – голубого, в старшем возрасте – белого. С возрастом тон одежды светлел, подразумевая образованность, взрослость, аккуратность.