– Ах, я и забыл, что еду ты стараешься по возможности не употреблять, чтобы не заплыть лишним жирком. Хотя я отчётливо каждый вечер слышу, как ты что-то хомячишь втихую у себя в комнате.
Лида вмиг залилась краской, со злобой глядя на брата, выдавшего её страшную тайну. Прорычав что-то невнятное, она удалилась, громко хлопнув дверью.
– Некрасиво выдавать чужие секреты при посторонних, – назидательно сказала Вера Ивановна.
– Тоже мне секрет, – отмахнулся Клим. – Этот хруст слышен даже в Аргентине.
– Я ничего такого не слышала.
Здесь Вера Ивановна покривила душой. Упомянутые сыном звуки она слышала не раз и не два, но не предавала им особого значения, хоть и догадывалась примерно, кто является их источником. А заметив, что запас вафель с малиновой начинкой слишком уж стремительно исчезает, она утвердилась в своих подозрениях. Из всего семейства Крыловых вафли со вкусом малины не любил один Клим, предпочитая им шоколадные.
– Значит, у вас есть общие друзья? – стремясь разогнать неловкое молчание, заговорила Вера Ивановна.
– Ага, – ответила Серафима. – Они-то нас и познакомили в один судьбоносный день.
– Судьбоносный?
– Именно.
– Наверное, он запомнился чем-то особенным…
– Не сказать, чтобы особо, но в тот день наше тайное общество разбавилось пар…
У Клима на мгновение спёрло дыхание. Серафима, требовавшая не раскрывать существование «Тайного общества по борьбе с ненормальностью», ходила по краешку и вот-вот готовилась выдать объединяющий их секрет. Другие миры, привидения, существа, изменяющие нормальность всяких предметов. Всё это прямо сейчас раскроется! Просто её язык опережает мысли!
Парень понял, что надо спасать положение, пока не стало слишком поздно.
– Ты не допила свой чай! – провыл он, словно иерихонская труба.
Вопль, пронёсшийся по гостиной, достиг цели. Серафима дёрнулась и оборвала свой рассказ.
– Что ты так басишь?! – вопросила она. – Я сижу в метре от тебя, мог бы сказать спокойно.
– Мама всегда говорит, что надо доедать и допивать до конца, – со знанием дела сказал Клим. – Нечего добро просто так переводить.
– Это касалось только тебя, – сухо заметила Вера Ивановна. – Ты вечно оставляешь часть порции.
– Может, Серафима тоже такая.
– Сомневаюсь.
– Ты просто её совсем не знаешь.
Серафима пнула Клима ногой, заставив ойкнуть. Девушка терпеть не могла, если о ней плохо отзывались, а ещё больше – когда выдумывали всякие небылицы. Слова Клима задели её за живое, и она быстро поднесла чашку к губам, собираясь сделать глоток. Увидев плавающий в чае кусок конфеты с фантиком, Серафима поморщилась и поставила чашку на столик.