На тропе судьбы - страница 3

Шрифт
Интервал


Мы начинаем видеть других людей в целостной полноте, когда становимся прозрачными для самих себя. И во многом именно поэзия делает наши внутренние миры прозрачными для нас самих и для всех окружающих.

Сергей Лешаков, член Союза писателей России, магистр искусств

О себе

Если мне талант бы дали,
Я сейчас для вас бы спела
Иль сыграла б на рояле
Все мелодии Шопена.
Написала бы картины
Для услад душевных,
Отдала б все сердца силы
Для людей полезных.
Я смогла бы всем помочь,
Будь бы я во власти,
Денег дать бы вам не прочь,
Отвести несчастье…
Я могла бы стать хирургом,
Если б доучилась,
Помогла бы людям в трудном,
Только не сложилось…
Но осела я песчинкой
С искорками – вами.
Подождём: а вдруг родится
Здесь волшебный камень?
Пусть он будет самоцветом
Или минералом,
Но не лишним в мире этом
У природы-мамы.
А песчинкой быть не страшно:
Нужен труд Вселенной,
Чтоб сберечь потомкам нашим
Свет камней бесценных.

Ещё о себе…

Люблю я запах типографской краски
от свежих книжек и газет.
Люблю рассказывать я сказки
для внуков на ночь и в обед.
Кроссвордом увлекусь, бывает,
или уборку разведу,
иль огород пополиваю,
на праздник в церковь, да зайду.
Порой люблю шитьём заняться,
связать к салфетке кружева,
на благо клуба постараться,
пока дышу, пока жива…

Однажды

Вьюжный февральский вечер. Воскресенье. На автобусной остановке стоит женщина средних лет, подняв воротник шубы и отворачиваясь от пронизывающего ветра с колючим мелким снежком. Она только что вышла из центра досуга «Алые паруса» со встречи с местными поэтами, перешла центральную улицу Ленина и пустырь до Комсомольского проспекта вот до этой остановки 27-го автобуса, чтобы доехать поближе к своему дому. Простояла уже добрую четверть часа, а транспорта нет и нет.

Повернувшись в сторону ожидаемого автобуса, дама увидела недалеко от себя мальчика лет десяти, зябко подпрыгивающего на месте, пытаясь как-то согреться. Женщина сразу отметила про себя, что одет он очень легко для зимы: курточка тонковата, шапочка вязаная не предназначена для такого ветра, а варежек и вовсе на нём не было. Подойдя к мальчику, она спросила:

– Ты ждёшь двадцать седьмой?

Получив утвердительный кивок, поинтересовалась, до какой остановки ему ехать, и, услышав, что тоже до интерната, поняла: им по пути.

– Где же ты был один и так поздно? – снова задала вопрос мальчику.