- Кто ты?! – содрогнувшись, прохрипел Решетов.
Лишь тихий смешок в ответ … И вновь поток шипящего шепота
– он обволакивает, пробирается до мозга костей, не дает свободно
дышать, связывает по рукам и ногам …
- Ах, ты тварь!!! – сжав зубы, произнес Седой и, выхватив
«Беретту», выстрелил в бездонные недра капюшона.
Ничего … Ужасающий противник все так же стоит на месте.
Прервавшийся было, поток шипения вновь возобновился. Медленно,
словно во сне, сползает капюшон, обнажая под собой … призрачную
невесомую тень с ослепительно-белыми, как будто вырванными в
области лица, глазницами, изливающими в полумрак комнаты режущее,
словно скальпель, сияние …
Сергей метнулся вперед в отчаянной попытке разорвать, растоптать
ужасающего противника … и очнулся от боли, пронзившей правую руку.
Настороженно огляделся – никого. Профессионально прошелся пальцами
по больной руке – кости целы, лишь рваная рана от плеча – к локтю.
Решетов принялся более подробно обследовать свой многострадальный
организм: глубоко вздохнул и задержал дыхание – ребра целы;
осторожно пошевелил ногами – и тут порядок; медленно встал на ноги
и тихонько помотал головой – надо же, и здесь обошлось – сотрясения
нет. Седой с благодарностью взглянул в затянутое серыми тучами
небо. Холодный и неприветливый мелкий дождь, словно издеваясь,
хохотнул – рано благодаришь. Действительно – погодные условия этой
загадочной местности были весьма далеки от гостеприимных. Сергей
поежился – градусов десять, не больше. Как такое возможно, ведь еще
с утра жара стояла неимоверная? В изодранной и мокрой одежде далеко
не уйдешь. Кстати, а куда идти-то? Решетов огляделся: он стоял у
подножья большой сопки; ниже – извиваясь и бурля порогами,
протекала маленькая речка, уходившая в дебри карельской тайги. Чуть
справа, из-за деревьев поднимался в небо слабый серый дымок, видимо
- символизирующий место падения рокового вертолета. Оценив
положение места крушения и свое местонахождение, Седой составил
примерную траекторию полета и, слегка прихрамывая, направился
наверх – искать Коваля. Не прошло и трех минут, как из густых
зарослей раздался громкий стон. Жив, бродяга! Сергей мгновенно
сориентировался и устремился на звук. Преодолев очередную
лиственную преграду, Решетов остановился, как вкопанный, и тяжело
вздохнул. Если до этого момента хоть какая-то ничтожная надежда на
то, что Коваль выживет и существовала, то сейчас она исчезла …