Первая короткая очередь снесла полчерепа у вырвавшегося вперед
зверя – тело его еще с десяток метров пролетело по инерции вперед.
Раз … Вторая и последняя из пристегнутого магазина очередь
раздробила коленные суставы чудовища, следовавшего за своим
поверженным собратом – вурдалак, словно подкошенный, грянулся
оземь, издав протяжный, полный ярости рев. Второй есть … Решетов
механически поменял рожок, и уже через пару секунд еще две лесные
образины сучили своими чудовищными лапами в предсмертной агонии.
Четверо … Остальные атакующие как будто не замечая машущую меж ними
своей косой Смерть. Исполненные звериной злобы, они неумолимо
сокращали и без того ставшее уже ничтожным расстояние, отделявшее
их от врага, вторгшегося в родное поселение.
Сразив очередного, пятого по счету, противника, практически
отделив выстрелом его голову от тела, Седой обреченно вздохнул – в
магазине осталось четыре- пять патронов – на троих не хватит! До
приближающихся монстров оставалось не более пятнадцати метров …
Решетов тщательно прицелился, выпустил остатки боекомплекта прямо в
морду шестой твари и швырнул, ставший бесполезным, автомат в
сторону оставшихся недругов. Затем, коротко переведя дыхание, он
устремился в дебри тайги – прочь от треклятого поселка.
Тяжелые ветви длинными иглами хлещут по лицу … Правая нога на
секунду застряла в трухлявом пне … Душу мать! Сзади – казавшийся
оглушительным, хруст ветвей от коротких приземлений тяжелых тел …
Рычание обезумевших близостью жертвы вурдалаков, словно тисками,
сжимает трепещущее сердце … «Ну, вот, Сережа, ты и приплыл …». За
ближайшей развесистой сосной – каменная отвесная стена … Да и
плевать! Еще сто метров такого спринта – и он все равно рухнул бы,
задыхаясь, на землю …
Тяжело дыша и цепляясь левой рукой за скалу, Седой извлек нож и,
прислонился спиной к каменной преграде. Он выставил сверкнувшее на
солнце лезвие в сторону противников, слюна вожделения которых
мутными брызгами разлеталась в окружающем пространстве. Ближайший
монстр, не мудрствуя лукаво, всем весом налетел на казавшуюся
беззащитной жертву. Впившись крючьями твердых когтей в грудь
Сергея, он с вожделением запустил свои длинные клыки в правое плечо
Решетова.
Заорав от пронзившей все тело боли, Сергей успел-таки крест –
накрест располосовать брюхо твари. В подернутых пеленой безумия
глазах вурдалака мелькнула тень недоумения. Взвыв, он согнулся
пополам и медленно отступил назад, прижав короткие передние лапы к
страшным ранам на волосатом брюхе. Решетов почувствовал онемение,
расплывавшееся по всему телу от места укуса, но, несмотря на это,
злорадно рассмеялся похожим на карканье хохотом и с вызовом
уставился на подоспевшего последнего преследователя. С
сумасшествием в глазах, весь в крови и с дикой блуждающей улыбкой,
он сейчас мало чем отличался от своих диких противников. Жажда
крови – вот все, что сейчас владело осознанием загнанного в угол
человека.