- Разрешите, товарищ
Сталин?
- Докладывай. Самую суть.
- Самая суть вот, - главный
телохранитель Вождя выложил на столешницу небольшую, размерами с
пачку местных папирос, коробочку. Пластиковый корпус оказался
предсказуемо вскрыт: подчиненные Власика проверяли непонятный
прибор на предмет наличия взрывчатки или каких-нибудь отравляющих
веществ. Внутри практически ничего не было, лишь пустое гнездо под
батарею (сейчас на всякий случай изъятую и отправленную на
дополнительное исследование) и стеклянное крошево, оставшееся от
разбившихся радиоламп.
- Это радиомаяк, на сигнал которого
наводился неустановленный летающий боеприпас, вероятно, реактивный
снаряд большой мощности. Мои люди продолжают собирать обломки – на
подлете эта штуковина немного промахнулась и врезалась в зубцы
кремлевской стены, так что обломки имеются.
- Про маяк говори, - закаменев лицом,
отчеканил Сталин. – У кого нашли, кто предатель? Кто эту гадость
под мой кабинет принес?
- Вы уже знаете?! – поразился тот. –
Но откуда?
- Николай, товарищ Сталин всегда и
все знает, неужели еще не привык? Докладывай!
- Некто сержант госбезопасности
Маленник, из отряда внешней охраны. Подчинен наркому внутренних
дел, - произнесено последнее было со значением и ноткой
превосходства. Сталин, судя по выражению лица, этот нюанс тоже
уловил. – Возле вашего кабинета им заинтересовались мои
люди, потребовали предъявить документы и осведомились, что он тут
делает. Он запаниковал и бросился бежать в сторону лестницы.
Сотрудники применили оружие – на теле обнаружены пулевые ранения,
стреляли по ногам, чтобы взять живым. В этот момент приблизительно
в десяти-пятнадцати метрах от внешней торцевой стены взорвался этот
самый реактивный снаряд. При взрыве и частичном обрушении фасада
погиб и сам диверсант, и мои люди. Так же на первом этаже погибло
еще пятеро.
- Понятно, - незаметно переглянувшись
с Кобриным (Сергей понимающе моргнул), ответил Сталин. – Про саму
бомбу что уже известно?
- Специалисты работают, Иосиф
Виссарионович, но определить, что именно взорвалось, будет
непросто, - уклончиво ответил Власик. – Взрыв оказался чрезвычайно
сильным, так что от самого боеприпаса, понятно, ничего не осталось,
только воронка здоровенная. Когда соберут то, что этот снаряд
потерял, когда стену протаранил, возможно, что-то поймут. Но мы уже
опросили зенитчиков и наблюдателей ВНОС.