Мы все же еще попили чаю, и ближе к полуночи, вызвав такси, подруга уехала.
А до того еще посидели и уже попили зеленого чайку с жасмином. Десерты обе не употребляли – диета! Хотя и приняли их, зловредных, очень много с винцом. Помолчали. Потом она неожиданно для меня спросила:
– А ты вспоминаешь его? – Она не уточнила, но я сразу поняла, что речь идет о моем погибшем гражданском муже, Моем Герое… Как раз накануне он снился мне: в голубой рубашке в белую полосочку, почти такая же у него была когда-то, но не такая яркая, с рукавами, закатанными так, что туго обтягивали хорошо выраженные бицепсы, и я дотронулась до этой загорелой руки; в джинсах, он никогда бы не позволил себе ходить по городу в пляжных трусах, которые у нас мужчины почему-то считают шортами и в них ходят даже уж с совсем уродливыми ногами и пожилые! Когда я коснулась его, он повернулся ко мне и засмеялся, чуть, как всегда, запрокидывая голову и с закрытым ртом – стеснялся новых зубов, вставленных после того, как выбило взрывом свои.
Я сказала:
– Ты же погиб!
– Нет, как видишь! – ответил он и обнял меня.
А я, отталкивая его, но неактивно, и возмущаясь, сказала:
– Зачем же ты столько лет мучил меня?
– Так надо было! – прозвучало в ответ, и я проснулась. Но подруге я ответила просто:
– Вспоминаю. И – снится! – Вскоре она уехала, а я стала, как всегда в последний момент, собирать дорожную сумку.
В стране, которая когда-то была моей родиной, шла гражданская война. Мне, как эксперту по ряду запрещенных к использованию препаратов, предложили эту поездку с официальным отпуском по основному месту работы на это время, которое должно было занять на это время – неделю, максимум две. Параллельно я все же сопровождала груз медикаментов. Было сказано оказать мне всестороннюю помощь, не уточняя какую. И я – поехала! Такая вот бесстрашная, а скорее – бесшабашная!
Я считаю, что в переводе на язык искусства женщина скорее не статуя, а фреска. Когда она, назовем так, взрослеет, особенно в военно-полевых условиях, с нее может осыпаться то здесь, то там уже не только краска, а и штукатурка, обнажая местами кирпичи. Женщину надо лелеять, как ценную фреску на стене храма. Но, как ни странно, в те дни и без ботокса, массажа, хорошего сна, питания, масок, кремов, фреша, фитнеса, тренера и много чего другого я выглядела на удивление молодо. Я похудела, загорела, а форма типа военной мне всегда шла. Правда, десять дней, которые я здесь уже была, – не такой уж большой срок.