). Все они стремились скорее нанять лошадей и первыми прибыть на место происшествия, в с. Покровское. Поговаривали, что в Тюмень инкогнито приезжала Вырубова, придворная дама, и даже сама царица. Распутин пролежал в больнице около месяца, так как заживление раны шло медленно. За время пребывания “старца” в больнице к нему на поклон приходили Тобольский губернатор и целый ряд поклонниц. Мне припомнился такой случай. Мы с доктором Владимировым в коридоре хирургического отделения моем руки, готовимся к операции. В этот момент из палаты “старца” выбегает со смехом молодая женщина (как оказалось, одна из поклонниц Распутина, жена нотариуса города Ялуторовска). Для “укрепления здоровья” ежедневно выписывалась “старцу” бутылка коньяку… Я хорошо помню серые с зеленоватым оттенком глаза, которыми он буквально впивался в тебя, лежа на перевязочном столе. В этих глазах вспыхивал животный страх во время наших манипуляций – как бы мы его снова не “пырнули”. “Старцу” в 1914 году было всего 42 года (на самом деле 45. –
А. В.), и это был крепкий мужчина с окладистой бородой и длинными, как у попа, волосами. После окончания лечения “старец” соблаговолил сфотографироваться с персоналом больницы».
Однако Карнацевич не во всем искренен и явно сгущает краски, изображая из себя борца с религиозным мракобесием. Ведь в материалах следствия есть показания Матрены, дочери Распутина, находившейся рядом с ним в соседней больничной палате: «Государь присылал ему много телеграмм, прося у него совета. Отец всемерно советовал “крепиться” и войны не объявлять». Вот одно из таких писем Распутина царю: «Милый друг. Еще раз скажу: грозна туча над Россией, беда, горя много, темно и просвету нет; слез-то море и меры нет, а крови? Знаю, все от тебя войны хотят, и верные, не зная, что ради гибели. Тяжко божье наказанье, когда уж отымет путь, начало конца. Ты, царь, отец народа, не попусти безумным торжествовать и погубить себя и народ. Вот Германию победят, а Россия? Подумать, так все по-другому. Не было от веку горшей страдалицы, вся тонет в крови великой, погибель без конца, печаль».
Однако царь всё же вступил в войну. Не для этого ли Старца пытались вывести из игры, подослав к нему убийцу? Позднее полиция доносила, что Распутин говорил: «Если бы та потаскушка не пырнула меня ножом, никакой войны не было бы и в помине. Я бы не допустил этого».