– Отец, почему Василеос не взял с собой Марию? – Панделис опустился на пол и посмотрел снизу вверх.
С этого ракурса лицо старика выглядело еще более трагичным: проваленные, изрезанные морщинами щеки, а над ними точно две соколиные скалы – заостренные скулы, сухая, редкая борода чуть ли не сразу переходила в длинные седые брови.
– В их отношениях что-то надломилось, – глухо ответил Зенон, – Мария любит Василеоса, а его любовь к ней с примесью глубокой вины. И это не от глупого поступка. Там чего-то больше. Он вроде нуждается в Марии, но, как только появляется малейший предлог, старается скрыться с ее глаз долой. Семейная жизнь – это в первую очередь радость. Женщина – это легкий пух, подчиняющийся ветру-мужчине. Вот он, наработавшись где-то, возвращается в дом и поднимает ее на руках. Пух радостно кружится, взлетая до самого потолка, а потом оседает на супружеское ложе. Но бывает так, что ветер ищет пух, а натыкается на тяжелую жаровню. И вроде есть огонь, который обогреет, но легкости нет. И тогда ложе становится душным испытанием для обоих. Но не нам о том судить.
– Но бывает и пух, который не греет! – неожиданно обронил Панделис.
Зенон вздрогнул и, удивленно посмотрев на сына, непроизвольно перевел взгляд на дверь в спальню, за которой минуту назад укрылась Василики.
– Бывает, – вздохнул он, – легкость тоже не всегда радость. Бывает так легко, что в горле ком и во рту нестерпимо горчит. А сердце стонет от боли. И тогда гонишь от себя рукой этот легкий пух, точно придорожную пыль. Вся жизнь – дорога, с канавами, с рытвинами, с подъемами и спусками. Но есть еще обочины с их привязчивой пылью. Вот поэтому я не сторонник идеи по поводу двух половинок. Человек, на мой взгляд, прежде чем вступить в отношения, должен полностью созреть, точно плод на дереве. Стать законченным. Чтобы не отягощать другого своими незаполненными пустотами и несовершенствами. Чем завершенный может почувствовать свободу изнутри. Счастлив тот, кто свободен в выборе своего спутника. И этот выбор не зависит от внешних причин. Многие женщины спешат замуж, думая, что любят, на самом деле где-то в глубине души пытаясь просто уйти от сложностей бытовой жизни. Бывает, что мужчины приходят в дом жены и все время, пока находятся там, должны всячески демонстрировать благодарность, постепенно превращаясь из ветра в жалкий сквозняк. Привязчивая пыль думает, что спасает другого от одиночества, на самом деле проявляет жестокость по отношению к себе и окружающим. Она не в состоянии ни отпустить, ни поддержать. Мужчина должен пахнуть ветром, женщина – очагом. – Зенон едва успел закончить последнюю фразу, как сон, навеянный углями жаровни, сморил его.