– Ах, ну тогда конечно, – Алекс сделал серьёзный вид. – Не переживай, думаю, с твоим дядей разговор сложится получше. Он-то, наверное, тоже… бывалый.
– Алекс!
Он только взял её за руку и успокаивающе сжал ладонь.
А они уже ступили на широкую нахоженную тропу, по которой ездили с телегами. Дорога извивалась вдоль холмов и разбросанных тут и там домов, сплошь выкрашенных в белый цвет. Солнце сияло над головой и отражалось от светлых стен, отчего в домах, казалось, становилось не так жарко. Блеяли козы, снующие по пологим склонам. Повсюду начали встречаться знакомые, и Джейна, устав отвечать на удивлённые возгласы, только торопливо махала рукой и ускоряла шаг. Кузнец, соседские сёстры-близняшки – все они поражённо вскрикивали «Джейна!», глядели во все глаза на Алекса и матросов, а кто-то даже шептал вслед про ивварцев и чужаков.
– Капитан, – почесал затылок Дени, – надеюсь, мы тут недолго, а… чего-то нас, кажись, не очень-то рады видеть.
– Да я тоже надеюсь.
Джейна же оглядывалась по сторонам, надеясь увидеть среди знакомых лиц одно: с чуть косящим левым глазом, зачёсанными назад светлыми волосами и кожаной повязкой на лбу. Варий, где же ты?
Вот и дядин дом. То есть её… когда-то. Нарядно белели тщательно выкрашенные стены за низким плетёным забором, доносились крики кур с заднего двора, из низкой трубы клубился дым – стало быть, Хильда, дядина жена, уже вовсю хлопочет над ужином.
Судя по гвалту вокруг, новость о возвращении Джейны с чужаками уже дошла до дяди. В доме что-то хлопнуло, стукнуло, раздался протяжный писк кота, и на порог вышел сам староста. Сначала он будто бы и не узнал Джейну без длинных волос. Но вот в суровых тёмных глазах под сведёнными на переносице бровями мелькнуло неверие и… облегчение? Только вид двух матросов и Алекса рядом заставил дядю снова неприветливо нахмуриться. За дядей на порог вышла и полноватая Хильда, всплеснула руками, увидев Джейну, но дядя жестом попросил жену остаться на месте.
Однако Джейна уже поняла, что не боится его гнева или осуждения, и даже его вечное пренебрежение, будто она не его родная племянница, дочь его брата, не задевает больше ничего внутри. Времена детских споров, опеки и сурового надзирательства прошли… после всего того, что довелось пережить, того, о чём дядя и понятия иметь не может. Джейна вскинула голову и поджала губы, встречая его буравящий взгляд, а Алекс так же молча положил свою руку ей на плечо.