Ивварец невольно шагнул назад, а вслед за ним и капитан, с ненавистью глядящий на Алекса.
– Проклятое отродье Тёмного! Ты должен быть мёртв! – Казалось, он даже зубами заскрипел от досады.
Захотелось взметнуть очаги пламени ещё выше и вдоволь насмотреться на ужас противника. Жаль, огонь он не чувствует так, как близкий и могучий океан. Алекс вдруг понял чувства Эрика, который всегда принимал свой дар, дышал с ним в унисон и получал истинное удовольствие от того, как другие его боятся. Ещё недавно чуть не проигравший в бою, теперь Алекс наступал на отходивших назад ивварцев, мельком оглядываясь в поисках Мейка.
Несмотря на угрозу, давать волю магии он больше не станет. Старая боль в спине в районе лопаток и без того жгла изнутри, напоминая о последствиях. Как же снова не потерять себя… Алекс чуть пошатнулся, да и ивварцы опомнились.
– Убей! – скомандовал чернобородый солдату, решительно сжав губы и обходя Алекса. Он сам сжимал в руках короткий нож и не замечал больше, как ивварцев оставалось рядом всё меньше и как энарийцы подтягивались ближе. Алекс вскинул голову и усмехнулся. Ивварский капитан будто решил, что, убей он тёмного колдуна – и победа будет за ним, независимо ни от чего. Какая дурь.
Алекс зажал ладонью оцарапанное в бою плечо и наконец увидел Мейка и ещё пару своих. Они обошли ивварцев, пока те отвлеклись на Алекса, и теперь направили свои клинки в их сторону. И на средней палубе, где шло основное сражение, сдавались в плен последние выжившие.
Ивварский капитан со злостью оглянулся, но наконец понял, что бой проигран.
– Передашь привет тем, кто так ждёт меня на том свете… – Алекс отступил и, оставив ивварца на совести старпома, заметил раненого капитана «Ястреба», скорчившегося у фальшборта шхуны. Алекс перебрался на соседний корабль, где безуспешно пытались потушить пламя. Капитан-энариец заметил его и чуть привстал.
– Я Джозеф Лок, капитан третьего ранга Королевского флота Его Величества, – произнёс, болезненно сощурившись и подняв голову, капитан «Ястреба». – Кто вы такие и откуда здесь взялись?
По его русым волосам текла с рассечённого лба кровь, рваная рана зияла и на правой руке. Он из тех, кто дослужился до звания за последнюю пару лет – его лицо было незнакомо. Смешно, противник узнал Алекса даже со спины, а в родном флоте, которому отдал пятнадцать лет, он оказался не признан.