– Что за странный поезд – фантом? – не переставал удивляться я, – вне времени и вне расписания.
– Вы попали прямо в точку, – рассмеялся проводник и немного снял этим самым мое напряжение.
«Чего это я прицепился к нему. Может быть, действительно, ничего странного в этом и нет», – подумал я, – «ведь последний раз на поезде я ехал лет десять назад, мало ли что могло измениться за это время. Вполне может быть, что это экспериментальный маршрут. Нет, я, точно, слишком устал, надо выспаться, а там посмотрим».
Проводник между тем собрал посуду и направился к выходу.
– Спасибо, – еще раз сказал я ему, – было очень вкусно, у вас очень хороший повар, такой, мог бы, запросто, работать и у Президента.
Проводник обернулся и улыбнулся мне.
– Бери выше! Это, действительно, самый лучший из всех поваров мира! – воскликнул он и скрылся за дверью купе.
Я снова усмехнулся ему в ответ и откинулся на подушку. По привычке, я снова заложил руки за голову и уставился в потолок. В воздухе все еще витал запах ароматных котлет. Я был сыт и доволен. Мне почти полностью удалось восстановить силы, но глаза мои постепенно закрывались. Этому способствовал убаюкивающий стук колес. Я встал и запер дверь, а потом задернул занавески, чтобы в купе стало почти темно. Вот, теперь, действительно стало совсем хорошо и комфортно. А через несколько минут я уже и сам не заметил, как заснул крепким сном.
Не знаю, долго ли я спал, но проснулся я от того, что сильно замерз. На дворе стояло лето, но в моем купе почему – то было настолько холодно, что при моем дыхании даже шел пар. Хотя было достаточно темно, но я почему – то видел этот пар, всякий раз, когда выдыхал воздух. Я протер глаза и привстал, чтобы приоткрыть занавески.
– Не надо, сынок, – остановил меня чей – то негромкий голос.
Я не понял, кто это говорит, ведь в купе я ехал один и никто ко мне не мог зайти, так как дверь я запер. Я посмотрел напротив и с трудом сумел разобрать в полумраке фигуру сидящего человека.
– Не открывай занавесок, я сильно обгорела, поэтому не очень хорошо выгляжу сейчас, не хочу, чтобы ты увидел меня в таком виде, – продолжал голос.
Этот голос принадлежал женщине и был настолько мне знаком, что сердце в моей груди сжалось, и на глазах выступили слезы.
– Мама? – прошептал я.
– Да, сынок, это я, – отвечал голос, – тебе понравился борщ, прямо как раньше дома , да?