Но я им не судья.
В Лос-Анджелесе не так-то много хороших заведений, дружелюбно настроенных к детям, и вряд ли «Mr. Chow» или «The Ivy» примут этот шумный выводок с распростертыми объятиями. Я даже полагаю, что там нет специальных высоких кресел для детей.
– Не хочу блинчик! – кричит в лицо матери старший из этих загорелых беловолосых гремлинов, и ее безупречно-спокойное лицо идет алыми пятнами, почти в тон ее дорогой сумке «Биркин».
– Просто… унесите это, – смущенно говорит она, прикладывая ладонь к гладкому ботоксному лбу.
Кивнув, я уношу блинчик обратно на кухню, но по пути останавливаюсь в раздаточной, беру стопку льняных салфеток и прячу под ними тарелку. Как только мой военный клиент доест свой первый блинчик, я прибегу на кухню и заявлю, что этот самый блинчик случайно упал на пол.
– Заказ готов! – кричит из окошка один из поваров, и я направляюсь туда, чтобы забрать завтрак для солдата – только что приготовленный, горячий. Вероятно, я случайно переместила его заказ в самое начало очереди, когда никто не видел, потому что не хочу выслушивать от этого типа жалобы на то, что он ждет завтрака слишком долго.
Схватив его тарелку, я спешно доставляю ее к его столику и ставлю там с улыбкой и любезной фразой:
– Вам сейчас еще что-нибудь требуется?
Его взгляд падает на еду, потом снова устремляется на меня.
– Знаю, знаю, – говорю я, поднимая руку ладонью вперед. – Просто… поверьте мне. Я улажу этот вопрос для вас.
Я моргаю, испытывая к себе некоторое отвращение. Он понятия не имеет, как трудно мне вот так угождать ему, в то время как он мне грубит. Больше всего мне хотелось бы опрокинуть кофейник с горячим кофе ему на колени, но из уважения и благодарности к его военной службе – не к нему самому, а к его службе! – я этого не делаю.
И, кроме того, я работаю за чаевые. Мне в некотором роде приходится быть услужливой. И, видит бог, мне нужна эта работа. Может, я и живу в роскошном гостевом доме своей бабушки, но, можете мне поверить, она берет с меня за это плату.
В семействе Клейборнов не существует такого понятия, как «бесплатные услуги».
Брюнет морщит свой прямой нос и втыкает зубцы сверкающей вилки в пышный кусок омлета.
Он не говорит «Спасибо» – меня это не удивляет, и я сообщаю, что вернусь через некоторое время проверить, не нужно ли ему что-нибудь. Я иду в раздаточную, где переводит дух другая официантка, Рейчел.