– Да нет… – протянул Матвей.
– Понятно, – воздохнула дама. – Ведь мальчик же совсем…
– А что, это разве важно? – Теперь Матвей изображал оскорбленное достоинство.
– Да нет, мне-то чего. Мне без разницы. Может, оно и правильно. Сколько можно без ухажера-то…
Вот она, главная минута! Наступил момент сбора информации.
– А она… давно одна? – осторожно спросил Матвей.
– А она тебе что – сама не рассказывала? – спросила консьержка, которую так и распирало от желания изложить чужую тайну…
…Лера в этот момент и не могла быть дома – она сидела в кафе, где ей назначил встречу Артем. Долго ждать ей не пришлось. Психолог вошел, подсел к ее столику и без предисловий спросил:
– Итак, расскажете мне о нем?
Лера тоже успела подготовиться и начала без обиняков:
– Он очень хороший человек. Сложный, но хороший. Я его любила. Очень. И может, по-прежнему люблю. Надо что-то еще рассказать?
– Да. Кое-что важное, – сказал Артем.
– Что именно? Я не знаю, что еще…
И в этот момент Артему пришло сообщение от Матвея. Он узнал ту важную информацию, за которой его посылали. Он поднял глаза на Леру:
– А я знаю.
– Вот как? Что ж, удивите меня.
– Не думаю, что смогу удивить. Ведь вы в курсе, что ваш любимый умер.
Это был сильный удар! Лицо Леры окаменело. А Артем продолжал:
– И вам совершенно не обязательно считать этот факт своей собственностью. Рано или поздно это случается со всеми парами. А в вашем случае смерть партнера значительно облегчает задачу.
– Вы отдаете себе отчет в том, что у меня нож в руках? – хриплым голосом произнесла Лера. Она не выдумывала, говоря ему о своей повышенной агрессивности. Однако Артем не обратил на ее слова внимания. Он продолжал:
– Я имею в виду, что для создания новой эмоциональной связи крайне важно разрушить предыдущую. Смерть партнера – отличная причина.
– Вам это кажется забавным? – все таким же хриплым голосом спросила она.
– Мне это кажется важным, – поправил он. – Я не плакальщица и не собираюсь вас утешать. Вам это не нужно. Наша с вами цель – заставить вас испытывать при воспоминании не боль, а светлую грусть, которая не будет мешать вашей жизни с кем-нибудь еще.
Он знал, что его работа с этой клиенткой уже наполовину выполнена.